Настоящая жизнь или игра?

Ученые по-разному описывают процессы, идущие в культуре постмодернистской эпохи. Одни считают постмодернизм продолжением и развитием модернизма, а постмодернистская литература оказывается просто продолжением тенденций модернистской литературы на новом историческом этапе. Из этого следует, что постмодернизм — это то, что следует после модернизма, однако другая точка зрения усматривает в постмодернизме разрыв с классическим модернизмом первой половины XX века. В любом случае термин «постмодернизм» указывает на связь этого явления с культурой предыдущей эпохи модернизма.

Об особенностях этого литературного жанра мы беседуем с автором рубрики «Литературные вдохновения», заведующей кафедрой теории и мировой литературы Бакинского славянского университета, руководителем Общественного объединения «Elm çırağı» доктором филологических наук, профессором Наидой Мамедхановой: 

— Наида ханым, можно ли сказать, что постмодернизм возник как протест против устоев и предоставляет писателям абсолютную свободу творчества, не терпящую каких-либо ограничений?

— Если взглянуть на литературное, культурологическое и литературоведческое пространство, мы очень часто встречаем этот термин, который представляется довольно расплывчато и носит несколько не проясненный характер.

— Что подразумевается под этим термином: стиль, тип сознания, историко-культурная ситуация? Как он проявился в постсоветском пространстве?

— Сегодня под этим словом подразумевается многое, хотя сам по себе постмодернизм — это такое же направление, как и все остальные, — сентиментализм, романтизм, классицизм, реализм. Т.е. он имеет свои свойства, классификацию, специфику, которая такая же четкая, как и в классицизме или романтизме. Поэтому, когда сегодня так свободно обращаются с этим термином, хочется внести небольшую ясность.
Дело в том, что постмодернизм несколько скомпрометировал себя в советском и постсоветском пространстве. Объясню почему. Постмодернизм дает свободу: внутри и вне текстов он позволяет очень многое, а понятие свободы и вседозволенности в постсоветском пространстве немного стертое, т.е. свобода не является вседозволенностью. В постсоветском же пространстве, когда мы рассматриваем романы 90-х годов, которые причисляют к постмодернистскому направлению, это не является свободой, это — вседозволенность, где мы видим пьянь, брань, насилие, свободу интимных отношений и т.д.
К эстетике постмодернизма это имеет очень далекое отношение, потому что в нем нет ничего от эстетики, она просто отсутствует там. Поэтому многие не воспринимают постмодернизм и даже говорят о нем несколько уничижительно. Например, наш уважаемый профессор Аслан Мамедли написал статью под названием «Постмодернизм — это шизофрения». Если взять постмодернизм постсоветского восприятия, то можно с ним согласиться. Но постмодернизм, откуда он возник, — а возник он в западной Европе, — имеет свою эстетику и свои постулаты, которые мы можем принять или не принять, соглашаться или нет, однако при всем при этом он имеет свою эстетику.

— Каковы были предпосылки возникновения этого течения в литературе?

— Постмодернизм возник в конце 70-х годов прошлого столетия. Это был период, когда во второй половине ХХ века уже менялось мироощущение людей, их духовно-умственные и нравственные основы. Все проблемы, которые раньше никогда не допускались в сферу литературы и литературных интересов, не становились объектом литературного изучения, а были объектом научного исследования, т.е. проблема безумия, свободных отношений и т.д., все это теперь впустили в литературу. Многие начали говорить о том, что это новый тип человека, что это его социально-психологический портрет — это мораль без сердцевины. Свобода даже в Западной Европе критиковалась, но надо сказать, что при всей ее критике она абсолютно четко имела свои основные принципы.

— Какие особенности отличают постмодернизм от других направлений?

— Один из главных принципов состоит в том, что то, что мы видели в классической литературе — понятия истока, причины, цели, замысла, сущности, в постмодернистском тексте не существует. Но при этом заменяется таким понятием, как след, поверхность, случай, игра. На игре я хотела бы особо остановиться, потому что это один из объединяющих элементов постмодернизма разных писателей.
Такие понятия, как жанр и граница, в литературе в постмодернистском тексте отсутствуют, они как бы смещены, т.е. можно начать писать в одном жанре, а закончить в другом, и все это заменяется понятием текста, интертекста, что, конечно же, дает простор и свободу творчества. Автор не ограничен и пишет как хочет и что хочет, он не ограничен, скажем, такими понятиями в реализме, как «типический герой в типических обстоятельствах» или триединством классицизма и т.д., которые сковывают и не дают выходить за эти рамки. В постмодернизме это не так. Здесь автор практически свободен, но при этом текст настроен на интеллектуального человека, обладающего знаниями, потому что здесь есть цитатничество, здесь можно переходить из одного текста в другой, можно брать текст из известного произведения, т.е. полная свобода для автора. Здесь идет филигранное, высокоинтеллектуальное слово высокого уровня. Постмодернистский текст напрочь отвергает сопереживание. Если в классическом тексте, скажем, Л.Толстого или О.Бальзака мы погружаемся в текст и его героев, то здесь этого нет. В постмодернистском тексте есть только вовлеченность, читатель вовлекается в игру автора со своим героем и читателем, и это обязательный элемент постмодернизма. Главное в этой игре — это напряжение и непредсказуемость. Об игровом стиле и характере эпохи говорили многие философы того периода, это было созвучно времени. Игровой характер стиля стал доминировать в литературе ХХ века, а в постмодернистском вообще считается основой и идет в унисон с эпохой, в которой мы живем, потому что все превращается в игру: бизнес, политика, отношения между людьми, культура. Постмодернистская литература со своим игровым началом отражает свое время, но эта игра идет по поверхности, с интеллектом читателя, она не касается его внутреннего духовного мира, а идет по совершенно другому уровню, идет по касательной, несмотря на то, что требует от читателя масштабного интеллектуального фундамента.

— Если постмодернизм возник на Западе, то в таком случае каковы его отличия, скажем, от постсоветского, русского или американского постмодернизма?

— Я не буду говорить о философской составляющей постмодернизма, потому что любая эпоха и любое направление имеют философскую подоснову. Но мне хотелось бы поговорить о западном постмодернистском романе, потому что он имеет эстетику, повторю, потому что для них свобода не является вседозволенностью, они всегда жили и были в свободе. Это дает им свободу, допустим, в тексте, в жанровом отношении. Но это все равно литература, хотя в большой мере задевает разум читателя, а не его душу, но все равно, прежде всего, она эстетична в отличие от произведений постсоветского периода 90-х годов. Есть знаковые постмодернистские романы, как У.Эко, П.Модиано, Д.Фауз.

— Учитывая вашу любовь и особое отношение к французской литературе, пожалуйста, опишите, как постмодернизм отразился на ней и конкретно проявился в произведениях писателей?

— Конечно, я хочу поговорить о Франции, потому что практически все направления, существующие сегодня в литературе, берут свои истоки в этой европейской стране, начиная от классицизма, реализма, натурализма, импрессионизма и т.д., — все они идут из этой страны, и постмодернизм не исключение. Его можно назвать общеевропейским, но французский постмодернистский роман, безусловно, отличается тем, что наглядно демонстрирует, как в свободе можно оставаться в эстетическо-художественных рамках. Хотела бы в связи с этим поговорить о нобелевском лауреате Патрике Модиано, а потом — о выдающемся британце Джоне Фаузе, и главное, об игровом характере стиля, который их объединяет, и как эта игра влияет на читателя и почему игровой стиль литературы стал доминировать. Начну с того, что игра как главный элемент постмодернизма — это зеркальное отражение времени. Т.е. нет сопереживания, нет надежды, нет веры, а есть игра, интеллектуальная игра, оно не проникает глубоко и не задевает читателя. Это отражает состояние общества. Патрик Модиано фактически до сегодняшнего дня пишет все свои произведения в стиле постмодернизма, в них мы встречаем все параметры этого жанра. Но его произведения отличаются, как я отметила, своей эстетической ценностью, игрой разума, но в его сочинениях эта игра завораживает. Да, это игра, где автор сбивает с толку читателя в его попытках найти традиционного героя, с которым мы привыкли себя ассоциировать. Все это там есть, тем не менее, его произведения имеют некий доверительный и, я бы сказала, исповедальный оттенок. Контакт автора с читателем продолжается даже после прочтения книги. Этому способствует какая-то завораживающая, но непостижимая до конца сила. Во всех своих произведениях автор занят интересной темой, которая пронизывает его основные сочинения, будь это «Улица темных лавок» или «Утраченный мир», где автор одержим поиском своих корней: кто он? Постмодернизм может идти в прошлое, возвращаться обратно, здесь смещается время, можно писать от первого лица, хотя с тобой этого никогда не происходило, но это существовало в генной памяти. Это и делает Модиано в своих произведениях: пытается восстановить связь прошлого и настоящего, то, что объединяет разных людей разной эпохи. Но об этом поговорим в следующий раз.

Афет ИСЛАМ

http://luch.az/articles/5848-nastoyaschaya-zhizn-ili-igra.html