К Эпохе Любви: Тело и Сборка

Трактат Павла Зарифуллина по мировой истории состоит из трёх частей: Бронзовый век, Железный век и Новейшее время. В нём рассматривается история популяции с точки зрения Сборки (и её отсутствия) с иными мирами. Особенности патриархата, антропоцентризма, феномена «закрытости» и стихии страдания в Железном веке. А также проявление парадигмы Новейшего времени (с 1917 года) и её связи с мировоззрением Бронзового века. Также предлагается обсудить «развилку» сего времени, человеческий выбор между Сборкой с машиной (трансгуманизм) и Эпохой Любви.

Часть 1. Бронзовый век

Концепция Осевого времени

Культуролог Карл Ясперс предложил отсчитывать нашу эпоху с так называемого Осевого времени. Он активно искал истоки истории (нашей с вами истории) и её цель. И вроде бы нашёл особый период, когда всё произошло, когда возникли смыслы, что властвуют над человечеством до сих пор — 800-200 гг до н. э.. Ясперс считал, что мифологическое мышление сменилось именно тогда на рационалистическое и философское.

В это время происходит много необычайного. В Китае жили Конфуций и Лао-цзы, возникли все направления китайской философии, мыслили Мо-цзы, Чжуан-цзы, Ле-цзы и бесчисленное множество других. В Индии возникли Упанишады, жил Будда; в философии — в Индии, как и в Китае,— были рассмотрены все возможности философского постижения действительности, вплоть до скептицизма, до материализма, софистики и нигилизма; в Иране
Заратустра учил о мире, где идет борьба добра со злом; в Палестине выступали пророки — Илия, Исайя, Иеремия и Второисайя; в Греции — это время Гомера, философов Парменида, Гераклита, Платона, трагиков, Фукидида и Архимеда. Все то, что связано с этими именами, возникло почти одновременно в течение немногих столетий в Китае, Индии и на Западе независимо друг от друга.

Новое, возникшее в эту эпоху в трех упомянутых культурах, сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения. (1)

Это очень важное утверждение Ясперса. Метод сверхобобщающих парадигм Томаса Куна поможет нам зафиксировать эту эпоху. Возникла парадигма одновременно в разных странах, но со многими сходными параметрами, незначительно меняясь, они остаются теми же по сути, на протяжении очень долгого времени, почти трёх тысячелетий.

Что было, что будет, чем сердце успокоится

Но раз есть одна парадигма, то видимо есть и другие, нам же надо Осевое время с чем-то сравнивать. Раз оно возникло в определённый час, то ведь — что-то было и до него.
Это «что-то» пытался зафиксировать социолог Альфред Вебер, брат знаменитого Макса Вебера. Он говорил о другой парадигме, той, что возникла тысячи на три-четыре лет раньше Осевого времени. Он пытался её описать, но не слишком на мой вкус внятно. Археологи называют эту эпоху Бронзовым веком по самому характерному сплаву того времени. Из олова и меди на обычном костре искусные мастера изготавливали нержавеющие мечи, доспехи, сбруи, котлы, украшения.
Эпоха До-Осевого времени, до пророков, эллинских философов и китайских мудрецов не набор исторических фактов и анекдотов, но самостоятельная парадигма. С ответами на все жизненные вопросы, с конкретными этическими и эстетическими ценностями. «Осевое время» это тоже ведь ответы на все вопросы Бытия. Ответчиками выступили Моисей, Соломон, Платон, Заратустра и Конфуций. Так на их ответах человечество «проехало» до 2020 года. После чего эпоха Осевого времени подошла к концу. Ответы исчерпались.
Но чтобы понять какое время наступит после «карантина», что несёт нам эпоха новая небывалая, нужно посмотреть на ситуацию сверху, понять как «Осевое время» возникло и что ему предшествовало.
Потому что грядущая эпоха будет во многом синхронична эпохи До-Осевой. Это связано с космическим дуализмом, с делением суток на день и ночь, с различием полов на мужское и женское. День сегодняшний зачастую похож на день позавчерашний. Так складывается мировая гармония, о чем нам повествует учение о стихиях — инь и ян, а также секрет скифского «звериного стиля», где крылатые сражаются с бескрылыми, а хищники терзают травоядных.
Новый век, рождающийся на наших глазах, будет самостоятельным явлением человека и его космоса. Но он чем-то будет похож на «эпоху позавчера», романтический и героический, блистательный Бронзовый век.
Потому присмотримся к нему повнимательнее. И поймём, что его погубило, и что пришло к нему на смену.

Металлы и Эпохи

Бронзу потеснило железо — главный металл Осевого времени от эпохи взятия Трои до правления вождей с кузнечными прозвищами — Сталин и Молотов. Это время огромных металлургических предприятий, ведь железо закаляется в сталь при очень высоких температурах. Металлурги и кузнецы всегда славились тайными ритуалами и мистическими доктринами. Известно, что с незапамятных времён разные металлы соотносились с телами Солнечной системы. Золото с Солнцем, Луна отвечала за серебро, Сатурн за свинец.
Бронзу изготовляли по принципу одна часть олова и четыре части меди.

Олово — это планета царей Юпитер, а медь — Венера — утренняя и вечерняя звезда земного небосклона.
Ну, а в Осевое время над человечеством торжествовал хозяин железа Марс. Это была эпоха распрей, стальных сабель и пушек, железных цепей и крестов.
Была, потому что вновь вид Homo Sapiens Sapiens находится в стадии фазового перехода. Наступает время новое небывалое. Наступает постепенно — с начала 20 века — с русской революции, с выхода человека в космос и открытия квантовой механики. Сейчас новая парадигма ищет себе имя. Философы и экономисты Запада называют её достаточно коряво — Постмодерн. Группа интеллектуалов Востока — «Новые скифы» — именует стучащуюся в нашу юдоль эру — эпохой Любви, часом Святого Духа. Какое название приживётся — покажет время.
Это повествование будет в форме краткого описания мировой истории с точки зрения наступления Эпохи Любви.
Я буду рассказывать о концепциях, о царствах, о теле, о сборке, о страданиях. И о великой надежде.

Скифы из сказки

Скифы появляются в моих повествованиях не случайно. Они — голоса иной эпохи. Интервалы иного мира. Они несут в себе повестку Бронзового века. Они жили в Евразии так долго, что их даже покрестить успели. Но крестили совсем не случайные люди. Это сделал апостол Андрей — в прошлом ученик последнего пророка — Иоанна Крестителя. (2) Пророки были переходным звеном от Бронзового времени к Осевому. Они — пограничники великих эпох. Потому к скифам-пограничникам и отправили апостола-пограничника. И они поладили.
В этой работе мы не раз увидим факты принадлежности скифов к До-Осевой эпохе. Скифский интеллектуальный «багаж», он явно приехал «не отсюда». Потому так поражают нас золотые скифские пекторали и бронзовые зеркала.
Изделия испещрены звериными иероглифами, искусно сделанными и по сию пору непревзойдёнными. «Звериный стиль» словно шифрограммы ушедшей цивилизации. А если олени и кабаны, грифоны и львы заговорят?
О! Мир пронзит особая звуковая волна. Она будет грандиозна, самодостаточна и равна всем смыслам мира сего. Она встанет и посмотрит этому миру в глаза, как иное существо, далёкое и близкое одновременно. Близкое до дрожи, до мурашек. Скифы несут воспоминания о мире, что у нас внутри, на дне человеческого бессознательного. Лозунг Движения «Новые скифы»: «золото скифов в каждом из нас!» — не абстракция. Это явленное в сердце каждого послание.
Воспоминание о мировоззрении, о системе ценностей, отринутой миром, но сохранившейся в мифах, обрядах, снах…
Бронза, медь, золото — солярные цвета детской сказки. Жёлтые и золотистые оттенки волшебного царства. Попробуем заглянуть туда и узнать, что это был за чудесный мир, о котором мы до сих пор рассказываем по вечерам маленьким детям. Про прекрасную королевну из Медного дворца. И про царевну-змею — медной горы хозяйку.

Большая Сборка

Бронзовый век иногда объединяют с Медным веком — Энеолитом.
Видимо это соединение правильно, потому что роль меди в эпохе решающая, из неё в основном и состоит бронза в сплаве с оловом или мышьяком, алюминием и другими элементами. Можно сказать, что бронза это усовершенствованная медь. Что подтверждает лингвистика. Само слово происходит от староперсидского «berenj» — медь.
Объединённая эпоха стартует в 4500-4000 гг до н.э. И заканчивается примерно на рубеже 1000 года до н.э. Но у некоторых народов мировоззрение медной эры сохранилось на гораздо более длительный период.

Это была эпоха Большой сборки. Человек и его боги были связаны со стихийными явлениями глубокой, сейчас бы сказали «квантовой» связью. Именно квантовой! Теория квантовой суперпозиции утверждает, что предмет может находиться в двух состояниях одновременно. Например свет может быть и фотоном и волной. Одновременно. Вот и сборка героев Бронзового века схоже. Большая сборка в «зверином стиле». Боги и акторы этой эпохи на огромном пространстве евразийского материка — это цепочка суперпозиций человеческого и звериного. А также звериного и звериного и божественного. И человеческого.
Египетский Анубис — человек-собака-бог, критский Минотавр — человек-бык, скифский Грифон — орёл и лев. Это была сборка человека с тотемом рода и народа, с пращуром, пришедшем в зверином обличии. Под этим родоначальником понимались не только «пограничные» зооморфные существа, но и иные создания тонкого мира — нимфы, силы, духи мест, деревьев, рек, озёр, звёзд. Происхождение от них и связь с ними являлись предметом гордости всех сопричастных и потомков.

Трансгрессивный субъект из Иного ни коим образом не похожий на человека оплодотворяет великую мать и создаёт первый род.
Потом из него появляется ещё один, потом их много, формируются фратрии, дальше этнос. И за всем стоят тотемы и сборка с миром животных, с природными стихиями.
Сборка происходит и через маски, обряды. Человек по своей природе слаб, наг, голокож, не имеет клыков и когтей. Для выживания в мире животных ему нужна сборка с животными, с силами и энергиями, с ветрами и молниями. Так было с момента возникновения человека, как вида, так продолжается (пусть и в свёрнутом виде) и по сей день. Но в Бронзовом веке сборка в «зверином стиле» доходит до предела, роскошные тотемы воплощаются в мировых богов и в культурные шедевры. Звериный космос переводится на человеческий язык в критском письме и на скифских пекторалях, в египетских иероглифах и петроглифах Саймалуу-таш.

Матриархат

За объединение тотемного и людского отвечала женщина.
Потому другим важным феноменом Бронзового века был матриархат. Именно через женщину зверь-тотем организовывал человеческий род. И женщина по своей природе, как никто, была готова выстраивать органическую жизненную цепочку, собирать Мир Там и Мир Сям в единую суперпозиционную конструкцию.
Антрополог Клод Леви-Строс, исследуя южноамериканское племя бороро, подметил важную архетипическую деталь, свойственную всему человеческому роду с незапамятных времён: в индейских посёлках женщины живут в буквальном смысле на краю (2)!
Оставляя мужчинам центр для петушиных боёв и бесконечных сходов, женщины облюбовали наиболее внешнюю часть поселения, ободы социального колеса. Они выходят к дикой природе, соприкасаются. Оставаясь теснейшим образом связанными с родовым миром, священные знаки коего расположены в центре людского поселения, женщины прямо таки осязательно склеены с матерью-природой, обращены к миру жизни и черпают там бесконечную активность. Своею гладкой кожей они в вечном тактильном контакте с травами, камнями, деревьями, водяными струями, потоками воздуха и пучками запахов, с щебетанием птиц и сиянием месяца. (3)

Священниками (или священницами) До-Осевого времени очень часто были именно женщины, жрицы. Римские весталки и современные якутские удаганки напоминают нам об этих дивных временах.
Эту эпоху принято отождествлять с Матриархатом, эрой матрилинейного права, когда семейная и этническая принадлежность определяется по матери, а не по отцу. Эпоха не ушла от нас безвозвратно и причудливо вываливается посреди тысячелетий последующего патриархата, то в странных обычаях, то в легендах. Еврейское родство по матери, или европейский институт «приданного» неожиданно проявляется в русских сказках. Где Иван-Царевич получает за подвиги царевну и пол-царства «впридачу». Женщина оказывается главным субъектом прошедшей родовой экономики. Она связывала фамильное и хозяйственное. После триумфа патриархата женщин начали выкупать, у исламских народов появилось понятие «калым», плата за жену и за включение её в мужскую систему.

Крик Бахофена

Книга швейцарского этнографа Бахофена «Матриархат» вызвала в 19 веке мировоззренческую бурю. Бахофен писал о масштабном разрыве традиций между Бронзовым веком и греческой Античностью. Где греки не понимали, как предыдущие порядки вообще могли существовать.
Древние греки — законодатели мировой цивилизации, творцы и вальяжные просветители всех и вся. У «просветителей» женщины сидели по домам, либо обслуживали богатых горожан в качестве гетер. И они якобы были в шоке от обычаев азиатских ликийцев, у которых фамильная принадлежность исходила от матери, а не от отца. И от вольных нравов в скифской степи, где женщины сами выбирали себе мужей.
Древнюю Грецию сегодня назвали бы «фабрикой мысли» нового Железного века. И оплотом его гендерного строя — патриархата. Об этом писал Бахофен, он же искал у греков остаточные культы почитания матерей.
Книга Бахофена взорвала образованный европейский мир, повлияла на развитие феминизма и суфражизма, а также мирового социализма. Это было совсем невероятно, непостижимо. Словно кто-то неожиданно закричал вам на улице прямо в ухо.

Фридрих Энгельс внимательно изучил труд, не раз утверждая, что от бахофенского поэтизма его прямо корёжит. (4) Но именно благодаря Бахофену тема пробуждения женского попала в марксизм и стала важной его культурной составляющей.

Женщина и Тотем

В это же время американский этнограф Морган исследовал и статистически зафиксировал племенную организацию индейцев-ирокезов, живших на тот момент «по законам» как раз До-Осевого времени.
В его исследованиях сложились такие разные понятия, как тотемизм и матриархат. Родовой строй организовывался через матрилинейное право, каждый род имел покровителя животное-первопредка: коршуна, медведя, бобра. Но в данном гендерном порядке не происходило ущемления прав мужчин. Старейшины и избираемые военные вожди были мужчинами.
Т. е. можно было говорить о сложной комбинации мужского и женского и звериного через женское. Это суперпозиционное системное соединение, будто изысканное архитектурное сооружение, было разрушено в Евразии на рубеже 2 — го и 1 го тысячелетия до нашей эры.
Но многие аспекты предыдущего строя у самых разных народов оставались нетронутыми ещё очень длительное время. Те же ирокезы в штате Нью-Йорк продержались почти до 20 века. А у русских во время 2-ой мировой войны всплыл давно забытый культ Родины-матери.

Можно зафиксировать две связанных между собой приметы До-Осевой эпохи: Тотемизм и Матриархат. А также связь с Иным через Женщину и женское жречество. В Сибири шаманы до сих пор считают, что женщины гораздо лучше «камлают» и входят в транс. Потому у сибирских народов распространён ритуальный травестизм, когда шаманы во время обряда одеваются в женские одежды. У скифов существовала сходная тенденция, их жрецы-энареи, гадатели по полётам птиц и костям животных одевались в женские платья и старались говорить высокими голосами.
Так можно проследить, как жречество постепенно «сменило гендер» и «поповская каста» (по выражению Джемаля) оказалась представлена уже в мировом масштабе почти исключительно «сильным полом».

Бронза в зените

К концу 2 тысячелетия до нашей эры «бронзовый порядок» достиг периода своего расцвета. Страна городов на Южном Урале, Хеттская федерация, Месопотамия, Крит и Древний Египет до сих пор поражают наше воображение.
В Аркаиме построили дренажную систему, металлургический завод, гаражи с колесницами. На Крите в городах провели водопровод, а во дворцах открыли бассейны. Водопровод, водосборную систему и акведуки наладили в то же время в Мексике таинственные ольмеки. Египетские пирамиды и месопотамские зиккураты восхищают и будоражат нашу фантазию. Всерьёз снимают фильмы и пишут книги о том, что их построили инопланетяне. Настолько они совершенны и не воспроизводимы сегодня. Арии ездили на боевых колесницах с Южного Урала буквально по всему континенту, а при штурме Мохеджо-Даро на Инде применили неизвестное плазменное оружие — «ваджру» Индры. Финикийцы плавали в Британию за оловом, а также вокруг Африки, и согласно исследованиям Тура Хейердала ещё и в Америку. А в шумерские города неизвестные мореходы привозили сиррушей — гигантских варанов из Австралии и Индонезии. Можно только догадываться, что это были за корабли.
На рубеже 2 и 1 тысячелетий до н. э. вся цветущая система рухнула, да так что от цивилизации не осталось и следов. Её законы казались уже древним грекам невероятными. После утери критского письма, новое письмо пришлось выдумывать заново. Скифы и сарматы не возродили уральскую Страну Городов. Водопровод воспроизвели в Риме тысячу с лишним лет спустя после Крита. Экспедиции финикийцев смогли повторить португальцы и испанцы спустя две с половиной тысячи лет!
Историки гадают о причинах культурного вырождения.
Говорят об истощении оловянных шахт, необходимых для изготовления бронзовых вещей, об изменении климата и связанной с ним масштабной многолетней засухе. О нашествии варваров и тектонических сдвигах на планете, что привели к землетрясениям и извержениям вулканов.
Правды мы точной не узнаем никогда. Но из мифов можно сделать несколько предположений, связанных как с экономическими вопросами, так и с масштабной гендерной революцией.

Сборка-с-Конём

Достоянием Бронзового века была Сборка человека, колеса и коня. На заре ещё медного века на юге Сибири люди приручили коня, а на территории современной Калмыкии (а по другой информации — в Молдавии) начали использовать колесо. 3 тысячи лет до н. э. колесо освоили шумеры в Месопотамии, сколотили повозки и впрягли в них скот. Около 2000 года до н.э. На Южном Урале инженеры Синташты построили боевые колесницы. В течении 500-600 лет мир буквально «лёг под колесо», технологический прорыв был вполне сопоставим с полётом в космос.

Колесница стала основным фактором вторжения ариев в самые отдалённые страны. Т. н. «культурные» народы Бронзового века (египтяне, хетты, вавилоняне) новое оружие быстро освоили и начали создавать целые маневренные армии из боевых колесниц.
Колесница главный символ Бронзового века. Человечество стало в разы мобильней, но это пока фатально не изменило действующий миропорядок. Кони использовались в хозяйстве именно в качестве тягловой силы — для перевозки багажа, транспорта, для войны. Для пахоты применялись волы. Это парадокс, но люди достаточно долго не ездили на лошади верхом и не разводили способных к этому жеребцов. Селекция работала именно на гужевой транспорт, производя коней-тяжеловозов, специализированных перевозить по Великой Степи «вагенбурги» арийских колонистов и боевые колесницы с экипажем возничего и лучника на борту.
Но в определённый момент человек начал на лошади ездить. И тогда произошла его «сборка» с лошадью, породившая гиппо-людей, подлинных кентавров этого мира. Тогда и произошла великая революция. Коневодством и объездкой скакунов занимались юноши, по своей природе мужчина был естественно к этому более чем женщина приспособлен. Количество мужчин на конях со временем становилось всё больше. И это давало им массу новых возможностей. Они могли откочёвывать от своих родов, формируя «мужские союзы», «клубы» погонщиков «сивок-бурок». При столкновении с противником (при должной «джигитовке») всадник получал гораздо большую манёвренность, чем колесница, которую ещё поди поверни или ускорь. А множество всадников представляли собой совершенно иную боевую силу, «конный рой» с огромными стратегическими преимуществами.
Внутри возникших мужских соединений очень быстро начали возникать новые мифы, обряды и культы. (6) Мифы начинаются с сюжета об уходе молодых удальцов-пассионариев в отдельные посёлки. Вот эти точки и стали осями нового строя. Молодые конники, «люди длинной воли» воспроизводили древние мужские ватаги охотников, ушедших на промысел. Но наличие нового супер-девайса — боевого коня — открывало для этих ватаг небывалые же суперспособности. Жить они могли только грабежами собственного или иных народов. Ведь они представляли собой антисоциальные элементы, существующие на иных, чем у всех правилах. А у всех были одни правила и один порядок — матриархат. И этот порядок был разрушен «революцией всадников», активных групп варваров-кочевников.
Основные направления вторжений нового сословия были в сторону более богатых и тёплых стран. Великая Степь, породившая человеко-коня ещё будет долго жить по древним законам Великой Матери. Но «материнские режимы» и святилища Средиземноморья, Индии и Месопотамии быстро пришли в упадок от удали и ярости молодой и наглой «шпаны».

Часть 2. Железный век

Афина в человеческой шкуре

Мужской гендер торжествовал победу, нарочитая мужественность стала доминантным социальным явлением. В это же время возникло многоликое племя «амазонок» — маскулинных женщин, умелых всадниц. Дочери внутренней Евразии ни в чём не хотели уступать её сыновьям. Но порядок, который они несли, не имел ничего общего с матриархатом прежних времён. Это были женщины битвы, ещё более воинственные и страстные, чем их «кавалеры» из «мужских союзов».
Бахофен, Морган и Энгельс характеризовал матриархат Бронзового века, как эпоху ограниченных конфликтов, даже в случае войны было принято инкорпорировать побеждённые племена в родовые союзы, усыновлять захваченных рабов. Дети нового века, лихие рубаки сделали войну своей основной профессией. Над временем людей взошла кровавая звезда Марса. И медно-бронзовая Венера уступила первенство стали — квинтэссенции Марса. Стартовал Железный век. В индийской литературе его называют Кали-юга — «век раздора».
Войну, что вели всадники можно определить русским словом «беспредел», новый закон вырывал с корнем старый порядок. Вдохновителями мускулинной силы оказались как не странно «амазонки» — именно девы-воительницы — их имена сохранились для нас — Диана, Артемида, но впереди всех разумеется Афина.
Да, новой эпохе понадобились и новые небожители.
Нынче, благодаря многовековой эллинской пропаганде принято считать эту богиню чуть ли не образцом мудрости, доблести, красоты.
Но мифологическое описание её деяний (вне даже любой моральной оценки) отчётливо показывает какие нравы царили в переходное время краха Бронзового порядка. Безусловно у Афины есть прототип, а возможно не один. Её миссией было вдохновлять героев патриархальной революции на уничтожение старых богов (титаномахия). Но когда у бойцов что-то не получалась — за дело бралась она сама. Фирменный её знак — сорвать с побеждённого кожу и носить в качестве платья. Именно потому она Паллада. Так звали её подругу, с неё она первой сняла кожу живьём.
Афина известна, как покровительница коней. Она придумала построить Троянского коня, она взращивает крылатого коня Пегаса из крови Медузы Горгоны и вручает его Белерефонту для битвы с Химерой.
Мифические чудовища, с которыми бьются герои нового века представляют собой жриц и святилища эпохи матриархата. Как мы уже говорили — женская миссия с незапамятных времён заключалась в реализации контакта с тонкими духовными мирами, с «гениями места», с тотемными животными, включения с помощью суперпозиционной Сборки сил не-этого-мира в нашу трёхмерную юдоль. Благодаря Сборке человек и род получал магические суперспособности и покровительство высших сил в деле урожая, здоровья, плодовитости. В начале первого тысячелетия старым сакральным центрам Древнего мира наступил конец. Произошёл, как сейчас бы сказали «геноцид» материнских святилищ и женского жречества. Древние грехи описывали процесс, как уничтожение чудовищ и титанов благодаря подвигам героев.
Под водительством Афины Геракл убивает Гидру, Кадм фиванского Дракона, а Персей — медузу Горгону. Греческие хронисты бесстрастно описывают изнасилование Горгоны в храме Афины. Отрубленную голову красавицы Афина с тех пор носит с собой, как военный трофей. Отдельных слов заслуживает Беллерофонт, потому что он ещё и прототип Георгия Победоносца. Георгий списан даже внешне с античного изображения Беллерофонта. Рыцарь, пика и конь и хтоническое чудовище внизу. «Первый рыцарь» напал на Химеру — существо-сборку из козы, змеи и льва. Женское святилище находилось на светящемся утёсе на берегу моря. Якобы от него в крае начинались пожары. Возможно это воспоминание об огненных календарных обрядах эпохи матриархата.

Химера была повержена. А сословие всадников на три тысячелетия оказалось господствующим классом планеты.
Кавалеры, «кабальеро», те, кто в-сборке-с-конём превратились в правящее сословие. Русское слово «государство» и «господин» происходит от староперсидского «аспадар» — всадник. С тех пор возникли государства, какими мы их знаем — как средоточие власти силы и мужской воли. Тогда же утвердилось и кастовое общество. Шевалье, кшатрии не инкорпорировали побеждённые народы в свои, но превращали их в покорённое сословие — в крестьян, ремесленников, рабов и неприкасаемых. Возникли иерархия и сословно-кастовая система.

Монотеизм

На одном из форумов, где историки спорили о причинах, погубивших величие Бронзового века, неизвестный мне автор написал: «катастрофа случилась потому, что старые боги умерли, и пришли боги новые». В логике этому человеку отказать безусловно нельзя. Но дальше мы увидим, что новые боги, да, пришли, но не сразу. И не все старые небожители свои народы покинули.
В 1-ом тысячелетии мы наблюдаем в самых разных странах монотеистическую революцию. Но знаменитое изречение из Корана о том, что у «Бога нет сотоварищей» прозвучало гораздо раньше проповеди пророка Мухаммеда.
В конце эпохи Бронзового века в Древнем Египте фараон Эхнатон провозгласил новый небывалый культ. Он начал поклонятся единому богу Атону, поклонение остальным богам было запрещено под страхом смерти. Интеллектуальный прорыв Эхнатона настолько поразил египтян, что они очень долго воспринимали его религиозную реформу, как глубоко иное и чуждое явление. После смерти фараона-революционера вся информация о нём вычёркивалась из хроник и мемориалов. Так человеческая память пытается забыть, то, что не может логически объяснить. Включается защитный механизм. Единобожие казалось настолько невероятным, странным и чудовищным явлением для парадигмы мышления бронзовой эпохи, что оставалось его только стереть с обелисков и папирусных свитков.

Где жена твоя, Ягве?

Но что-то незримое произошло в уранических сферах. В течении ближайших от Эхнатона тысячелетий монотеизм будет последовательно менять прежний многообразный духовный порядок. Зигмунд Фрейд, внимательно изучавший данный вопрос, однажды пришёл к выводу, что пророк Моисей изначально служил жрецом религии Эхнатона. (7) Он и привил выведенным им из Египта евреям (а также видимо и иным беглецам нееврейского происхождения — сторонникам проигравшей веры) основы единобожия.
Хотя ещё долго семитские племена поклонялись прежним богам. Они помнили бога-отца Ягве в окружении многочисленной небесной семьи, для них было странно, что великий отец в одночасье остался один. Вплоть до эпохи царя Соломона иудейские женщины, говорят, задавались вопросом: «Где жена твоя, Ягве?»
Имя жены Иеговы реконструировано историками. Её звали Астарта, как и у большинства иных древних семитских народов. Она же Иштар-Инанна — королева утренней звезды Венеры и царица небес до-античной эры.
Так куда Ягве дел свою жену? Куда он её схоронил? Можно только строить догадки. Когда древние евреи восторжествовали в Палестине они явили миру образцовое правление царя Соломона. По его лекалам впоследствии организовывались империи и королевские дворы Железного века. Это была отточенная патриархальная модель садов и живущих в них наложниц царя-философа. Подражали идеальному владыке многие великие государи и тысячелетия спустя. Например падишах Османской Турции Сулейман Великолепный. Государь Соломон также считался великим магом, способным повелевать джинами.
Что это были за существа? Тайну сию нам приоткроет средневековое учение о гоэтических королях и губернаторах, заточённых Соломоном в специальный бронзовый (отметим это) сосуд.
По мере надобности, в аспекте с актуальным астрологическим положением звёзд Соломон по благословению Ягве вынимал джиннов и использовал их в своих политических, поэтических, любовных и духовных делах.
Если посмотреть на «демонов» внимательно можно легко узреть в них проигравших богов Бронзового века. Все они субъекты Сборки человеческого и звериного. Особенно нас интересует в этой «бестиарной» колоде демон Астарот: человек-дракон-змея. Это и есть Астарта — супруга Ягве на предыдущем историческом этапе. Мало того, что её заточили, у богини сменили гендер, сохранился лишь божественный атмосферный колор Иштар: отныне она — синий сеньор Астарот.
Её вынимают для черно-магических операций, чтобы решить неразрешимую (в парадигме мужского господства) спиритуальную задачу. Этим тысячелетия занимались магические школы. Считается, что особенно преуспели тамплиеры, объявившие Соломона покровителем своего ордена.

Монотеистическая реформа реализовывалась достаточно долго, в течении тысячелетий. Так она для народов мира была странна и неприглядна. От озарений Эхнатона до проповеди пророка Мухаммеда почти две тысячи лет. Но проходила реформа всегда примерно одинаково: это был сакраментальный «теоцид» богов-сотоварищей. Князь Владимир бросал деревянных идолов в Днепр. А Мухаммед запретил арабам даже произносить имя жены Аллаха — некогда популярной и любимой в народе солярной богини Аллат. Все религиозные преобразования происходили в форме сурового насилия со стороны сословия воинов, что во времена Эхнатона, что в эпоху Мухаммеда или Владимира. Жертвами оказывались священники прежних богов, и в первую очередь жрицы. Место и уровень женщины в новом порядке с точки зрения стратификации в обществе стремится к нулю. Их права жёстко ограничивались семьёй. Это до сих пор хорошо видно по исламским странам. Например, можно объехать Пакистан или Саудовскую Аравию, и за тысячу вёрст повстречать миллион мужчин и детей и вообще ни одной женщины. Иногда складывается сюрреалистическое ощущение, что «слабого пола» нет в этих странах вообще. Вот что такое «помножить на ноль» с точки зрения патриархального монотеизма. Женский гендер практически исключён из порядка Железного века, дамы были приравнены к закрепощённому и оккупированному классу.

Подполье Утренней звезды

Не во всех странах и не у всех народов «оккупация женского» шла одинаково. Этнографы и историки религий указывают на множество элементов «иного времени» сохранившихся в мире победившего патриархального единобожия.
Можно припомнить культ царя Немейского леса в Риме (великолепно описанный Фрезером) — тайный культ жреца богини Дианы, претендовавшего вплоть до эпохи «бога-императора» Нерона на параллельную духовную власть над страной. (8)
Культ Фатимы, дочери Мухаммеда в шиизме, культ Богородицы, Марии Магдалины и женских святых в христианстве. Лики девы Марии, словно бы списанные с канонических портретов Венеры и Афродиты. Восьмиконечная звезда Божьей матери — символ Утренней звезды и главный знак богини Иштар. Синий цвет плаща Богородицы на иконах (ради него в Европе платили бешеные деньги за вывоз бадахшанского лазурита), как подражание старинной изографической традиции. Ведь в такой же накидке появлялась изысканная Иштар.
Рыцарские подвиги в честь Прекрасной Дамы, искусство труверов и менестрелей Прованса, куртуазная любовь и тайные общества «Fedeli d’Amore» — суть отголоски древних культов любви и красоты.
Наконец, само наличие Троицы в христианстве — явный рудимент предыдущей политеистической эпохи. Иудеи и мусульмане упрекают христиан в многобожии, а те огрызаются: нет-нет, три это один! Разумеется, поверим им на слово.
Но в целом, в течении всего Железного века старая парадигма выискивалась господствующим классом мужчин-жрецов и предавалась анафеме. Венцом таких гонений можно признать «охоту на ведьм» в Европе, когда на костёр отправлялись, как десятки тысяч реальных жрецов старых матриархальных религий, так и просто людей, веривших в приметы и совершавших «суеверные» дедовские (и бабкины) обряды.
Выделенная нами тема особых взаимоотношений женщин с «тонкими мирами» предавалась особым проклятиям и наказаниям. Средневековые мыслители и работники инквизиции напечатали целый ряд претензий (например «Молот ведьм») в число которых попали: обряды матриархальных культов (Вальпургиева ночь), практики сборки с духами и зооморфными предками и гениями мест (дела об инкубах, суккубах и козлоглавом Дьяволе), служение Люциферу, т. е. проще говоря богине Венере и её знаку — перевёрнутой пентаграмме (только относительно недавно, благодаря достижениям астрономии стало известно, что планета Венера движется в противоположную ото всех других планет сторону. И северный полюс у неё там, где у нас южный).
Уже в 20 века арабские ваххабиты уничтожили в Джидде древнее святилище прародительницы Евы. А заодно и могилу матери пророка Мухаммеда. Ничем не побрезговали.
Пытки, насилия, казни, преследования практиковались разумеется не только в Евразии. Они стали приметой времени Железного века. Сила и произвол давили любое инакомыслие.

Свастика

Как мы уже отмечали, Сборка у господствующего класса сохранилась. И залогом мужского господства была именно сборка-с-конем. От него произрастали мистические культы, «кавалеры» буквально обожествили своё четырёхногое дополнение. Шахматный конь, ходящий буквой «Г», напоминает нам о древних могильниках, автор встречал их в Центральной Азии. Скелеты 4 коней в курганах расположены в форме 4-ех разнонаправленных «Г», и в итоге представляли собой солярную свастику. Скакун стал зримым символом солнечного божества на земле. (9)
Конь даже внешне изменил своего товарища.
Скачка укрепляет позвоночник и дарит всаднику «аристократическую» прямую осанку и «шаркающую» кавалерийскую походку — отличительные физиологические черты правящего класса.

Лошади наградили седоков мировым господством, и пока они были нужны и в силе (вплоть до 2-ой мировой войны), крепко стоял патриархат и крепко держала за узды планету мировая аристократия.

Без сборки

Но с самого начала «железной революции» власть у коневодов пытался отнять новый невиданный ранее класс — каста мужчин-жрецов. Как мы уже видели в скифской истории — мужчины постепенно заменяли собой женщин в этой древнейшей профессии (в том числе через половой травестизм). С началом монотеистической революции мужчины-жрецы становятся во всём мире (и до сих пор) обыденным явлением. В отличии от всадников мужчины-священники не имели и не практиковали вообще никакой сборки. И тогда наступили интересные времена. Новые жрецы, брамины провозгласили и новый порядок человеческого антропоцентризма. Они заявили, что человек сам безо всякой сборки с промежуточными существами тонкого мира способен разговаривать с богом, получать от него скрижали, пасти свои народы и изменять природу по своему желанию. Кшатрии одной ногой (точнее одним конём) оставались в Бронзовом веке. А вот брамины оказались чистейшим продуктом нового времени. Времени мужчины — царя Природы. Процесс этот тоже происходил не сразу, но уже в середине 1 тысячелетия до н. э. иудейские первосвященники или целый народ магов в Иране выступали верховными носителями не только духовной, но и светской власти в своих странах. Дальнейшая борьба между «поповской кастой» и военной аристократией предстала нервом Железного века. Убийство магов персидским шахом Дарием, столетние войны гвельфов и гибеллинов в Европе, отмена патриаршества Петром Великим — суть бесчисленные грани битвы за реальную власть над миром. А в конце 20 века случилось поразительное! Новые маги — шиитские аятоллы свергли иранского шаха Мохаммеда Резу Пехлеви. Так древние маги были отмщены.

Закрытое общество

Мечту о мировом браминском порядке зафиксировал в 4 веке до н.э. греческий философ Платон. Он описал «идеальное общество» — пирамиду, на вершине которой расположился царь-философ, его охраняют военные — «цепные псы». Ниже по социальной лестнице все остальные — крестьяне, ремесленники. Женщин на этой пирамиде вообще нет. Можно предположить, что они живут в «антипирамиде» — воткнутой конусом в землю.
Платоновское государство на многие века предстало не только великой утопией (и было повторно блестяще описано в «Городе солнца» Кампанеллы), но также и реализовано в папском Риме и в тибетской теократической монархии. Философ Карл Поппер, анализируя модель Платона, назвал её — «закрытое общество». Он говорил о стремлении к закрытости страны, закрытости духовной корпорации.
Но можно ведь говорить и о закрытости в костюме (паранжа) и архитектуре, о секретности тайного знания. Модель, где человек объявил о своей самодостаточности, «закрылся от сборки» с иными мирами, утвердил в качестве абсолютной ценности своё тело и мозг — утверждает принципы замкнутости и кулуарности в качестве «краеугольных камней» нового бытия.
Если храмовые комплексы Неолита и Бронзового века находились под открытым небом (мегалиты, лабиринты, обсерватории), то в Осевой эпохе принцип закрытости культового сооружения от окружающей природы стал определяющим. Арии строили дома, будто юрты кочевников, у зданий Аркаима огромные окна в потолке. Но здания и церкви Железного века венчают крыши и купола. И только римский Пантеон с люком во всевышние чертоги напоминает о блаженных временах, когда небеса были более доступны для людей.
Закрытость космоса и «режимное положение» мира нужно было облечь в яркую метафору.
В 7 книге диалога «Государство» Платон презентовал знаменитый «миф о пещере»:

—…Ты можешь уподобить нашу человеческую природу в отношении просвещённости и непросвещённости вот какому состоянию… Представь, что люди как бы находятся в подземном жилище наподобие пещеры, где во всю её длину тянется широкий просвет. С малых лет у них на ногах и на шее оковы, так что людям не двинуться с места, и видят они только то, что у них прямо перед глазами, ибо повернуть голову они не могут из-за этих оков. Люди обращены спиной к свету, исходящему от огня, который горит далеко в вышине…

По Платону, пещера олицетворяет собой чувственный мир, в котором живут люди. Подобно узникам пещеры, они полагают, будто благодаря органам чувств познают истинную реальность. Однако такая жизнь — всего лишь иллюзия. Об истинном мире идей они могут судить только по смутным теням на стене пещеры.

Метафизическое сокрытие человека от света и иных миров стало важным фактором мировоззрения Железного века. Вновь появлявшиеся религии — христианство и ислам активно перетолковывались неоплатониками, потому что платонизм стал своеобразной матрицей Осевого времени. Божественные миры предстали трансцендентным началом для людей Земли. Если трансы пифий или шаманов были для Бронзового века обыденным явлением, общение с высшими мирами было делом постоянной практики, то в Осевое время заговорили о чудесах. Любое явление трансцендентных сил объявлялось чудом. Ну а судить об этих «тенях света» предлагалось жрецам и философам. При отсутствии живого контакта с небожителями решили пользоваться методом вопросов и ответов. Впоследствии из них родился причинно-следственный метод мышления, дедукция и индукция, как базовые способы осмысления Бытия.
Пещерное озарение Платона выявило образ нового человека, как глубоко несчастного, оторванного от высших сил, закованного в колодки существа.
На другом конце Евразии китайский мудрец Конфуций сформировал практически одновременно этическую систему жизни в закрытом от высших сил мире. Его этика состояла из чисто рациональной мудрости и «ходячей морали», оторванной от какой бы то ни было метафизики. С тех пор и по сие время конфуцианство является «дорожной картой» китайского общества, власти, мысли. Но данную этику можно было бы назвать просто: как жить человеку под землёй, закованному в оковы, без света и неба. Людей заперли в подполье, как крыс, но человек не должен отчаиваться, ему рекомендовано сохранять доброжелательность, устраивать специальные церемонии!
У жизни в «закрытом обществе» безусловно должна быть этика. Её-то и явил миру мудрец Конфуций.

Эпоха страданий

Человеческое (в нашем случае именно мужское, взявшее на себя власть над миром, навязавшее планете свою этику) существо отказалось от сборки с иными мирами. Но отказ от сборки ведёт к концентрации на проблеме собственного тела, а оно подвержено болезням и страданиям. Оно «в оковах».
И тема страданий (помимо темы закрытости) оказалась вторым важнейшим вызовом для людей Осевого времени.
Учитель Платона Сократ — величайший философ, бессеребреник и лихой солдат провозгласил необходимость специальных практик. С помощью разных спортивных занятий Сократ закалял своё тело для того, чтобы укрепиться против страданий.
Страдание предстало кровоточащим полюсом закрытого мира.
Несовершенство человеческого тела когда-то решалось сборкой с мирами звериным и божественным. Заходивший к Сократу на «огонёк» скифский мудрец Анахарсис доказывал, что «дикие звери ближе к богу, потому что они мужественно умирают за свою свободу». Он описывал главный метод предыдущей эпохи. Чтобы избежать страдания человеку, ему надо приобщиться «звериного стиля», породниться со звериным, а через звериное с божественным. Тогда и жить и умирать совсем не страшно. Но для этого человеку опять-таки надо открыться всем ветрам и силам метафизики. Сократ на это пойти не мог, да и не хотел, хотя с удовольствием спорил с Анахарсисом и пил с ним вино, «как скиф» (не разбавляя его по греческой традиции водой). Сократ был из одной эпохи, а Анахарсис из другой — притом что они оказались современниками. Так бывает иногда на стыке времён.
Сократ решил испить философскую чашу и чашу страданий в прямом смысле. По суду афинского народа Сократ выпил яд. Суд был предвзятым, преступление не соответствовало тяжести наказания, друзья философа готовились организовать побег. Но Сократ чувствовал время и его энергии. Он словно бы решил прикоснуться к стихии страдания, словно к мощнейшему силовому полю эпохи. Он сам (безо всякой сборки со звериным) отправился навстречу смерти, да так осознанно, что это походило на самоубийство. Он презентовал небывалый взгляд на мир. Ведь ни человек, ни животные (кроме разве что дельфинов) не стремятся специально избавиться от жизни. А Сократ принял вызов эпохи заколоченных в пещере закованных людей. И благодаря своей выходке он открыл новый закон и прославился, как величайший мудрец.
Он запустил своеобразный механизм, который впоследствии применяли римские стоики или японские самураи: «если тебе предстоит выбирать между жизнью и смертью — выбирай смерть» — так говорит кодекс чести «Бусидо». Обречённость героев — вот ещё одна визитная карточка эпохи: кавказские нарты, рейнские нибелунги гибнут, не оставив даже потомства. Первый рыцарь Беллерофонт сброшен богами с Олимпа. Слепой и хромой, как говорят, он прибрёл на порушенный им храм Химеры. Долго о чём-то беседовал с ней или её тенью, сокрушался, но ничего изменить уже было нельзя.
Мы восторгаемся удалью и доблестью героев Железного века. Они выбрали сверхнаполненную жизнь. И они оказались в этой системе обречены.

Подвиг Сократа был практически полностью повторён Христом. И отцы церкви много раз сопоставляли две героические смерти — философа и нового бога. Христос осуждён своим народом, имел несколько возможностей избежать гибели, его проступки с точки зрения права были несопоставимы чрезмерности наказания. Но Христос вслед за Сократом выбрал гибель на кресте. Он показал, что в «железную эпоху» даже Бог должен окунуться в океан человеческого страдания. И только так он будет новой эпохе соответствовать.
Гностические евангелия указывают на фактическое самоубийство Христа. В них говорится, что даже Иуду Исус отправляет со специальной миссией донести до него. Именно для того, чтобы совершенно уж точно добиться от властей для себя казни. В этих евангелиях можно найти много интересного. Например, упоминание жены Христа — Марии Магдалины. Разумеется впоследствии канонический свод христианства, быстро захватывавшего Римское государство, такого «кощунства» допустить не мог. Это вам не времена фараонов и халдейских астрономов, когда наличие у бога жены считалось само собой разумеющимся фактом. Христианство перетолковывали крестившиеся платоники. Наличие у бога супруги они объявили опасной ересью.
Много столетий спустя писатель Фёдор Достоевский, один из апологетов и выдающийся популяризатор темы страдания, придумал такого персонажа, как дворянин-революционер Кириллов из романа «Бесы». Кириллов считал, что через самоубийство все люди станут богами. Так Достоевский расшифровывал загадку Железного века: воссоединиться в этой парадигме с высшими мирами можно по сути только в случае физической смерти.
Эта страшная тайна будоражила жителей планеты в самых разных её частях. И мы знаем ещё один «скифский ответ» на вызов «стихии страдания». Помимо убеждений Анахарсисиа, которые, как мы видим, было классическими, но из предыдущей эпохи. Так вот ещё один мудрец из «рода скифов», (а именно так переводится аббревиатура Будда Шакьямуни), царевич Гаутама предложил изъять себя из стихии страданий, но не через «красную смерть» на миру, а через духовные практики с последующим уходом в трансцендентное инобытие. Путь его не так радикален, но сходен по сути — выход из эпохи страданий «в один конец». От «колеса Сансары» надо уйти, нужно бежать — желательно до самой нирваны.
Так он видел путь спасения из достаточно неприглядного мира, построенного по модели первых философов Осевого времени. И ведь даже не упрекнёшь сих философов в злокозненном желании описать мир ненависти и рабства всего сущего. Они именно фиксировали этот мир и эпоху, которая наступила везде и одновременно, что видимо сопоставимо с астрофизическими циклами.
Осевое время можно вполне сравнить с космической зимой. Человеку в духовном смысле было там не сладко. Человек, оставшийся без сборки с высшими силами выживал как мог, проявляя чудеса изворотливости. Несть числа изобретений, искусных механизмов и философских систем разработанным в этот период. Зима оказалась плодотворным периодом для развития сознания человека, хотя и сильно его измотала, да так что в 21 веке человек, как явление пошёл в разнос.

Осторожно: Модерн!

Прежде чем рассказать о конце «кали-юги» вспомним ещё один философский спор. От эпохи бесед Сократа с Анахарсисом прошло более двух тысяч лет.
Французский философ и математик Декарт в 17 веке высказал революционную фразу: Cogito ergo sum — «Мыслю — следовательно существую». Он провозгласил человеческое мышление единственной истиной, единственным способом постижения мира. Во многих традиционалистских кругах принято считать, что Декарт тем самым утвердил современный рационализм и прямо таки запустил философскую и технологическую революцию. Но если мы присмотримся к указанным выше идеям, мы не можем не принять простого факта, что «истина» Декарта есть квинтэссенция огромного количества научных и философских школ Осевого времени, начиная от Платона. Сходные идеи выражал блаженный Августин, их находят у индийских монистов адвайта-веданты и у кашмирских шиваистов. Если нет Сборки и связь с Иным (назовём Иное — мирами предков, богов, тотемов, да хоть 5-ым измерением Калуцы и Клейна) отсутствует, то выхода нет. Истина «закованных» в платоновской пещере может произрасти разве что от собственной головы.
Но даже в сердце Железного века теплились искры надежды и прорастали озарения не из мира сего. Философ Агриппа Неттесгеймский (автор книги о преимуществе женской природы перед мужской) озвучил оригинальную идею аналогового видения и познания мира, через систему соответствий и симфоний его различных натурофилософских сил: определённым звёздам соответствуют определённые страны, животные, растения, минералы, части человеческого тела. А другим звёздам свои минералы, птицы и части тела. Мир представлялся сложной системой симфоний и соотношений. Все вместе они формируют космическую гармонию. (10) Прозрения Агриппы находились в оппозиции мейнстриму западной научной мысли. Но и в этом мейнстриме многие с Декартом не соглашались. Германский философ Готфрид Лейбниц утверждал, что истина постигается исключительно путём опыта.
Жителям «платоновской пещеры» предлагалось снять оковы и походить, проверить, может быть в этой пещере кроме цепей есть что-то еще?
Лейбниц сформулировал учение о монадах, о точках духовной сингулярности. Возможно Лейбниц предвосхитил этим современную квантовую теорию.
Но идеи Декарта на несколько веков вперёд предстали основой европейской и мировой мысли. Всё должно было постигаться и пониматься человеческим умом. Предположения о том, что мир можно осознать по-другому (например через сердце, через медитацию, через пророческий транс, через полёты птиц) объявлялись мракобесием и предрассудками «диких веков». Новое время человеческой истории (иногда его называют Модерн) ни коим образом не противостоит в основных своих построениях иным интеллектуальным и культурным периодам Железного века — Античности и Средневековью.
Модерн — плоть от плоти этих эпох, он их высшая точка, квинтэссенция Осевого времени.

Капитализм в «доме отчаянья»

Данную идею очень хорошо подтверждает книга немецкого эстетика и философа Вальтера Беньямина «Капитализм как религия». На основании исследований Вебера, Маркса и Ницше автор приходит к парадоксальном выводам, что капитализм, восторжествовавший в 17-19 вв в Европе и в мире, вобрал в себя все родовые пятна авраамических религий и в первую очередь тему вины и страдания через экономику долга и кредита.
По Беньямину капитализм это очередная человеческая попытка избавления от страданий: «его цель — освобождение от Забот, Мучений, Беспокойств». И именно этим он заменяет ответы, которые ранее давали религии. Но дальше капиталистический культ инициирует необратимое движение возрастания вины, обвиняет даже «самого Бога», что приводит к безысходности и отчаянию и в конечном счёте к разрушению мира.
Через всю книгу автор пытается объяснить почему через капитализм человечеству не удалось вырваться из стихии страдания.
И приходит к парадоксальному выводу: причина тому — само состояние времени. В описании «абсолютного одиночества», как черты человека Модерна Беньямин использует астрологическую метафору — прохождение человеческой планеты через «дом отчаяния».
Получилось, что капитализм не только и не сколько «протестантская этика» или пресловутая «прибавочная стоимость». Это именно философско-экономическая попытка людей избежать энергии страдания, закрыться от убивающего света звёзд смерти. Если толковать Платона через озарения Беньямина, то придётся согласиться с тем, что Земля человечества, да и вся биосфера (изрядно испорченная человеком в Осевое время) столкнулись с астрономическим вызовом, с космическим циклом, растянувшимся на несколько тысячелетий. От столь неблагоприятного для планеты положения звёзд Платон заперся в философском бункере, но по своим духовным возможностям он видел себя на вершине пирамиды. Несусветная гордыня жрецов-философов загнала пошедшее за ними словно стадо человечество в духовные катакомбы.

Мир Осевого времени оказался словно вывернутыми наизнанку. Идея спасения от вселенских страданий с помощью капитализма была невероятным оксюмороном, но даже на это пошли измученные народы, чтобы на время прекратить мучительную боль. Всё равно, что брать в банке кредит, а потом долго беседовать по телефону с роботами и безумными коллекторами. Но на определённое время кредит спасает, словно наркотик.
Писатели и поэты Модерна маркиз де Сад и Леопольд Захер-Мазох заполнили цветами палитру эпохи страданий: через песочные часы садизма и мазохизма перетекала энергия времени. От бесконечного количества боли и притеснений людям шли виртуальные бонусы — загробное спасение и плюсы в карму, несчастье обращалось в сладость, а убийство целых народов в геополитическую необходимость. Под конец «кали-юги» печь страданий начали топить миллионами человеческих жертв.
Людская популяция жила в Железном веке под страшный пятой обстоятельств космического уровня, между распятием Христа и опиумными войнами.

Часть 3. Новейшее время

Весна в Октябре

Но никакая зима не может продлиться вечно, даже самая страшная «кали-юга» имеет конец. В 19 веке сначала в Европе, а потом и в других частях планеты начали возникать альтернативные течения, предлагавшие в корне изменить повестку дня: марксизм, революционный социализм и анархизм, и феминизм. Карл Маркс угадал в идее «прибавочной стоимости» нерв экономики Осевого времени. Она держалась на вывозе и продаже дефицитного товара, в первую очередь сырья. А прибавочная стоимость (всё что больше цены за добычу или изготовления товара: барыши, транспортные акцизы, кредиты и налоги) превращала товарный поток в денежный. Предлагая изъять прибавочную стоимость в пользу труженика Маркс выбивал из-под мировой экономики её фундамент. Под влиянием работ Бахофена, как мы уже говорили, возникло движение за освобождение женщин. Вот это была действительно настоящая революция. Впервые за три тысячи лет кто-то всерьёз заикнулся о женских правах. Напомню что до начала 20 века у женщин не было вообще никаких прав: не избирательных, ни политических, а во многих государствах у женщин не было прав имущественных. Ученик Маркса Фридрих Энгельс включил программу освобождения женщин в марксизм. После чего новое учение стало реально походить на альтернативу всему мировому существующему порядку, построенному на патриархате, торговле дефицитным сырьём (колониализм) и перманентному капиталистическому состоянию «вины и отчаянья» (по Беньямину).
Первой попыткой разрыва оков Железного века на новых принципах была Октябрьская революция в России. Как революция Эхнатона она произошла раньше срока реальной космической смены вех, но также как и реформы Эхнатона Октябрь оставил после себя ощущение невероятного переворота, прихода совсем иного времени, удара колокола иной эпохи. Космическая весна постучала в дом человечества в Октябре, словно бы у планеты поменялась полярность и северное полушарие ненадолго стало южным.
Словно Земля на время обратилась в Венеру.

Ожившая Сфинкс

Наше Движение «Новые Скифы» корнями растёт из Октябрьской революции и от группы «Скифы» — литературных попутчиков партии левых эсеров. «Скифы» видели революцию, как пробуждение национальной стихии и прорыва «наверх» самых глубинных временных пластов. Потому они взяли себе самоназвание древних кочевников евразийской степи.

И со «скифской» точки зрения Революция 1917 года была просто реставрацией энергий и стихий Бронзового века. Словно из «ниоткуда» явились люди в настоящих скифских «будёновках», они приехали на колесницах, именуемых тачанками. На юге России из тачанок, как в эпоху битв при Кадеше и Курукшетри начали формировать целые маневренные армии. Революция отменила все политические и экономические ограничения для женщин. Со времён разгрома храма Химеры человечество не видывало ничего подобного.
Для «скифов», пытавшихся объяснить революцию, пробуждённая женщина, реставрация эпохи боевых колесниц и возвращение существ Сборки прямиком из Матриархата — были совершенно внятными явленными знаками. Они свободно читали послание древних парадигм. Александр Блок словно скифский пророк возвестил в культовом стихотворении «Скифы»:

Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя
И с ненавистью, и с любовью!…

Сфинкс — это женщина-лев, великая жрица Матриархата, сброшенная в пропасть царём Эдипом в эпоху титаномахии. У неё чёрная кровь, видимо как и у Медузы Горгоны, коей Сфинкс приходилась родственницей. Обливается она льющейся рудой уже несколько тысячелетий, но на период революции 1917 года Сфинкс, словно «кот Шрёдингера» то ли жива, то ли мертва.
Сфинксов свозили в Петербург словно военные трофеи и украшали тварями город, как головами Горгоны ограду Летнего сада.

Блок объясняет редкую живучесть доисторического существа:

Да, так любить, как любит наша кровь,
Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
Которая и жжёт, и губит!

Сфинкс существо великой Сборки. Она выжила от ран, страданий и ударов судьбы благодаря космической Сборке со стихией Любви. И сфинкса Блок прямо именует Россией.
Про Россию фельдмаршал Христофор Миних однажды сказал крылатую фразу: «Россия управляется непосредственно Господом Богом. Иначе невозможно представить, как это государство до сих пор существует». Он имел в виду, что Россия находится в Сборке с некой уранической субстанцией, той, что объединяет словно из гиперпространства её совершенно разнородные элементы. Софиолог и скиф Александр Блок прямо называет эту божественную субстанцию Любовью.
Потому и революцию 1917 года при всём её голоде, ужасе и кровопролитии Блок и «скифы» считали проявлением великого духовного делания.
Некоторые обстоятельства строительства советской власти давали надежду на такие предположения. В новом правительстве и в советах по всей стране установился паритет двух партий: крестьянской партии революционных социалистов — левых эсеров и рабочей марксисткой партии большевиков. Эти партии напоминали две фратрии в союзе ирокезов или у манси. Одна считалась более маскулинной, её возглавлял Владимир Ленин, другая более творческой, её «лицом» была женщина — Мария Спиридонова. Так вот, Спиридонова заявляла в 1918 году, что конечной целью Октябрьской революцией должна стать революция Любви. Не только в сексуальном или избирательном, но в духовном и этическом смысле.
Видимо идея двух партий — фратрий отражает представления евразийских народов о мировой гармонии. К ней впоследствии пытался вернуться генсек Никита Хрущёв. Он хотел разделить в 60-х гг компартию на городскую и сельскую, но столкнулся с саботажем партийной бюрократии.
Но зрелище союза мужского и женского породило творческий взрыв на заре советской власти. Социалистическую двупартийность называли союзом Венеры и Марса. Новая власть использовала разноцветные пентаграммы: красные (марсианские), зелёные (венерианские), синие, чёрные, обычные (символ Марса) и перевёрнутые (символ Венеры). Первоначально зелёные звёзды носили солдаты и матросы с лёгкой руки Главнокомандующего Николая Крыленко. Он был видным лидером российского союза эсперантистов. Зелёная звезда провозглашалась символом нового языка, призванного объединить человечество на новых основаниях.
Но реставрации Бронзового века не случилась в полном объёме, над страной советов восторжествовала красная звезда Марса. После разгрома левых эсеров другой участник литературных «скифов» Андрей Белый в рассказе «Йог» написал об этом так:

«Иван Иваныч Коробкин отчетливо видел, с трибуны митинга, кровавые страсти, как головы рыкающих леопардов, в огромной толпе; видел: желтые лица, налитые чёла, враждебные очи, разорванные оскалом уста.
И он понял отчетливо: преображение не свершится еще; будущее, приподнявшись из недр разряженной стихии, отступило. И — Гостя не приняли.
 Понял он и ошибку свою: разоблачение до сроков духовных печатей».

Приезд Тутанхамона

Слишком сильны ещё были энергии Осевого времени, чтобы взять и закончиться просто так. Хотя революция 1917 года велась против основных каст уходящей эпохи — попов и помещиков. Но смерть вождя мировой революции Владимира Ленина преподнесла ещё один сюрприз родом из Бронзового века.
В то самое время британская экспедиция Говарда Картера вскрывала гробницу фараона Тутанхамона в Египте. Это был именно тот фараон, что свернул реформы Эхнатона — провозвестника Осевого времени и монотеизма. О вскрытии гробницы писали все мировые газеты, находку провозгласили событием десятилетия, сопоставимым с полётом на Луну.
В феврале 1924 года экспедиция вскрыла золотой гроб, а в марте руководство большевистской партии поручило архитектору Щусеву начать строить мавзолей умершему Ленину в форме пирамиды. Некоторое время спустя тело Ленина было забальзамировано и помещено в «древнеегипетский» мавзолей.
Связь между двумя событиями самая прямая. Главный революционер Железного века был похоронен, как главный контрреволюционер века Бронзового. Участники модного тогда спиритического движения, такие как Артур Конан Дойль, всерьёз обсуждали: не вселился ли в дорогого Ильича дух Тутанхамона. Сие вряд ли мы узнаем точно, но о преемственности культурных жестов от Древнего Египта к СССР можно говорить утвердительно.

Родина-Мать

После смерти Ленина к власти в Стране Советов пришёл человек с говорящей для Железного века фамилией — Сталин. Его правление возможно было квинтэссенцией всех тираний за три тысячелетия. Сталин примерил на себя образ платоновского царя-философа — мужчины-бога для всех времён и народов.
Поэт Борис Слуцкий описал всего в нескольких фразах всепланетный и абсолютный (как казалось тогда) триумф мирового монотеизма. Он поведал историю о Едином боге иудеев, по сравнению с которым Сталин оказался «умнее и злее». Он сжёг Ягве, а после из «бездны вынул и дал ему стол и угол».

Мы все ходили под богом.
У бога под самым боком.
Однажды я шёл Арбатом —
Бог ехал в пяти машинах.

На вершине Железного века даже первому богу монотеизма оказалась предуготовлена роль зэка. Интересно, что сказала на это его жена Астарта, запечатанная в бронзовом кувшине царя Соломона?

Но зёрна нового мира не могли не дать всходы на северной земле, возможно прародине мирового матриархата. В 60-х гг. на Волге на месте уничтоженного многометрового памятника «отцу народов» архитектор Вутечич установил невероятных размеров памятник Родине-матери, поднявшейся за своих детей против иноземной оккупации.
Культ Родины-матери находили у разных этносов России этнографы и народники. Но именно в советскую эпоху этот культ начал приобретать зримые очертания. Для мобилизованных ополченцев, для строителей заводов посреди голых полей, для заключённых в системе лагерей ГУЛАГа образ Родины-матери выступил зримым выражением святости страны. Родина-мать вдохновляла на жизнь в стихии невыносимых страданий, «обливаясь чёрной кровью».
Женщина словно львица, защищающая свой народ, формировала новую Сборку через себя с высшими мирами, с Небесной Россией.
Даже после краха СССР культ сохранился и проявляется там и тут. У него пока нет обрядов, жречества и святилищ. Проявится новая русская вера, способная объединить разные страты, языки и страны постсоветского мира.

Разве можно обманывать маму? Красть у неё деньги? Лгать ей? Противоречия между обществом и чиновниками, богатыми и бедными растворяются в едином союзе Родины-матери.
В России президента понимают словно японского микадо — земного мужа солнечной богини. Он как царь Востока пресвитер Иоанн тайно повенчан с избравшей его живоносной Матерью-Пустыней.
Руководитель будущей России, осознавший своё истинное положение и предназначение перед народом и Родиной-Матерью, будет способен на великие дела, как в политической, так и в духовной сферах.

Сборка с машиной

Если в России и некоторых других странах Востока изменения происходили революционным образом, то Запад потратил столетие на «разборку» смыслов Железного века. Ключевое значение в мировоззренческой смене вех нужно приписать школе структуралистов. (11) Они сознательно разбирали Осевое время в языке, культуре, истории, философии. Они находили монотеизм и логоцентризм, отеческую фигуру в текстах, мыслях, экономических доктринах. И выдавливали его по капле, будто Чехов раба. Обострилось внимание к психоанализу, разбору снов, к психическим отклонениям и перверсиям. Осевое время к концу 20 века было отринуто философским образом, система Железного века разобрана по винтикам. Западные философы предложили новый проект, плохо пока ими самими схватываемый — Постмодерн.
Французский философ Делёз провозгласил концепт Сборки, как принцип делания нового мира.

Сборка допускает любые комбинации — между техникой, животными и людьми, всегда являясь процессом субъективации, индивидуации. Сборки выражают идентичности, создают и уничтожают территории, выбирая элементы из окружающей среды; поэтому комбинация сборки не является полностью случайной. Сборки множественны. Делёз выделял два их вида — горизонтальные (молекулярные) и вертикальные (молярные).
Сборка по Делёзу это всегда становление другим. Идею становления он почерпнул в философии Лейбница и Аристотеля. Становление, «энтелехия» — это путь предмета к его месту в духовном космосе. Делёз предположил, что такой путь мог бы быть и бесконечным.
Из всех видов Сборки западная мысль с 40-х и 50-х гг (взрыв кибернетики в США) выбрала путь Сборки с машиной, преобразование природы человека через подключение к техническим девайсам. Новые технологии в экономике, урбанистике, медицине призваны окончательно избавить человека от страдания, тяжёлой работы, вернуть популяцию в райский техногенный Эдем.
Благодаря нанороботам люди смогут спастись от болезней и голода, развитие интернета и блокчейна способно в перспективе уничтожить прибавочную стоимость и вернуть цивилизацию к бартерному обмену До-Осевого времени, когда любой подъезд или кружок рисования сможет иметь свои деньги, которые можно будет обменять на валюту или товары джаз-клуба или билеты в цирк.
В течении столетия женщины на Западе постепенно возвращали свои права, современное феминистское движение добралось до «квир-теории» — идеи ещё незабвенных энареев, что тот, кто чувствует и воспринимает себя женщиной, тот и женщина и может смело претендовать на права женщин, например — на защиту от «харасмента».
Причудливые озарения постмодерна и трансгуманизма иногда видятся, как гротеск, они вызывают улыбку, но надо понимать, что это первые звуки совсем нового мира, который, как ребёнок только учится ходить.

В случае Запада это полумеханический ребёнок-киборг.
Проявились из ниоткуда предложения по защите окружающей природной среды (капитально уничтоженной в Железном веке). Пока это конечно не «звериный стиль», но уже более менее внятные идеи экологии планеты, возобновляемых источников энергии, «зелёного будущего».
Многие процессы стихийного Постмодерна продолжают линию развития предыдущего Осевого времени. Огромная зацикленность на проблемах именно мозга и нейробиологии, создание Искусственного Интеллекта, построенного на модели причинно-следственной связи ведёт с точки зрения «Новых скифов» к серьёзному перекосу мысли и технологий в одном направлении.
Сборка с машиной становится чрезмерной в пользу машины. Эти издержки Постмодерна необходимо срочно преодолевать и выравнивать.
И здесь возникает конкретный вопрос: а какие ваши предложения?
Какую «Новые скифы» предлагают альтернативу?

Ребис

Французский художник Ив Кляйн был стороннком господства колора в новой эпохе живописи. У него даже был девиз: «За цвет! Против линии и рисунка!» Из всех цветов Кляйн предпочитал синий — оттенок глубокого неба и ворот богини Иштар в Вавилоне. Женская тема в западной Евразии издавна отождествлялась с синим и голубым. Потому главными вестниками откровений Кляйна работали девушки-модели.
Художник покрывал специально запатентованным колором International Klein Blue (IKB) обнажённые тела молодых женщин и создавал при помощи отпечатков тел свои картины. С помощью метода «живых кистей» новатор создавал свои «Антропометрии».
От женских прикосновений получались изображения в форме оттисков гигантских синих бабочек на белом полотне. Дальше Кляйн предлагал остановиться и включить образное мышление.
Кому как, но я вспоминаю, что бабочка является старинным символом Святого Духа. Не об эре ли Святого Духа пророчил нам мастер Кляйн, великий поклонник космогонии розенкрейцеров?
Ещё его полотна напоминают блиемов — мифических существ, населявших по преданию царство Пресвитера Иоанна.
Блиемы — люди-сердца на ножках, странная ветвь человеческой эволюции, с удивительными сверхспособностями. Алхимик или юнгианец легко угадает в антропометриях Ребис — алхимическую свадьбу Короля и Королевы.
(RE-BIS – лат., повторение двойного, то есть повторение совокупленных Марса и Венеры).
Коагуляция – это одновременно и зачатие, и преобразование супругов, следствие которого – превращение самих родителей, то есть Венеры и Марса, в их собственное дитя – в Ребиса. Семантика образа Ребиса восходит к космогоническим представлениям о неразделенности земли (женское) и неба (мужское), о Золотом веке в человеческой истории.

Ребис говорит о том, что алхимическое делание подходит к своему триумфальному концу. Философское золото практически у алхимика в кармане.
А психоанализ упоминает о завершении человеком процесса внутренней индивидуации, пациент обретает самость и душевную гармонию.
Антропометрия намекает о наступлении вслед за кошмаром Железного века невиданной ранее эпохи Сборки-с-сердцем и проявление через сборку фигуры андрогина, совершенного человека.
А также о полноценном союзе женщины и мужчины, архетипов Венеры и Марса. Разумеется если бы с Матриархатом всё было бы в порядке, то Бронзовый век не закончился бы никогда. Страшный разгром женских священных центров, учинённый всадниками и амазонками говорит о том, что матриархат выродился. Что там реально происходило, можно только догадываться. Но ответ на «бабское засилье» был несоизмерим и действительно страшен. Мужское восстание ввело сотни поколений людей в рабское и униженное состояние.
Как мы уже отметили: конфликт материнского и воинского начала привёл к духовной апостасии человечества, к созданию системы закрытых обществ, к узурпации власти сословием философов, приведших популяцию в мир абсолютного страдания, мир-без-сборки с божественным началом.
Мы не будем повторять ошибок пращуров.
Будущее именно за космическим союзом мужского и женского принципов.
Только такой вселенский брак и родит Ребиса — новую необыкновенно красивую творческую эпоху.

Небесный полюс

Пассионарные, воинское начало есть природа мужского существования. Но оно действует праведно, когда служит не утверждению мужского «Я» над народами и не закрепощению этих народов, но служению своей земле. Духовная природа земли, страны фиксируется именно в начале женском. Рыцарский культ «Прекрасной Дамы» или русский культ Родины-Матери, возродившейся из горнила самой страшной мировой войны, помогут создать вокруг себя органичный общественный строй грядущего века.
Священная география Страны Матерей в преданиях и мифах напоминает собой строение вселенной, описанное пифагорейцем Филолаем. Он считал, что в центре бытия плещется Небесный Огонь материнской печи, рождающий жизнь, слово и сияние сущего. Вокруг бесценного огня вращаются светила и планеты, Земля и Антиземля. Солнце и Луна суть малые отражатели медоносного пламени Небесной Девы. Вся известная людям земная ойкумена находится на части тверди, противоположной сердцу вселенной. Поэтому истинный очаг рождества — бесконечно далёк от нас, потому мы живём и питаемся бликами в космических щитах Солнца и Луны. (12)
Так вот, рыцари с незапамятных времён спешат к материнскому небесному огню, называя его то Граалем, то небесным зеркалом Шатаны у нартов, то Золотой бабой пермского звериного стиля. Рыцари находят небесный центр, а потом служат и охраняют его. Защита своей семьи и страны, «скифские походы» в космос — достойное и благородное занятие для молодцов кшатрийского типа.
Так возникает мировая гармония.
Осталось запомнить стихию, что свяжет воинский и материнский принципы золотыми и серебряными нитями.

Двуглавый Будда

Ответом на платоновскую метафору о Пещере, как образе мира, мы ответим своей. Она была из пещеры вынута на свет божий.
В Эрмитаже находится удивительная статуя, привезённая путешественником Петром Козловым из загадочного города Хара-хото во Внутренней Монголии. (13) Уникальный, видом схожий с Ребисом и антропометрическими фигурами — Двуглавый Будда. Предыстория его появления такова. Один крестьянин заказал у мастера статую Будды, но пришёл другой землепашец и заплатил больше. Когда первый крестьянин расплакался от подобной новости, Будда раздвоился — так чтобы каждому хватило.
Буддисты считают данное событие высшим проявлением любви Будды. И это притом, что сама суть буддийской религии отвергает любовь к этому миру, все её помыслы — к высшим измерениям, к освобождению в нирване.
Потому двуглавый Будда очень редкое изображение и гордость Эрмитажа. Своим расщеплением Просветлённый не много ни мало нарушил второй закон термодинамики. Закон сей речёт, что в закрытой системе (такой как Осевое время) энтропия либо остаётся неизменной, либо возрастает. А в истории с умножением Пробудившийся взял, да и удвоил в мире божественное присутствие.
Не удивительно, что после обретения Петром Козловым редчайшего артефакта произошла Октябрьская революция и Железный век надломился.

А Будда-Будда словно бы прошептал нам пароль в новое царство:
«Любовь».

Смартфоны или Лавфоны?

Делёз описывает Сборку, как систему становлений одного через другого. Оса становится орхидеей, обращаясь к орхидее, а орхидея принимает форму осы. (14)
Но Делёз не указывает почему это происходит, хотя ещё Парацельс и Агриппа говорили о симпатиях металлов друг другу, о расположении утренней звезды к молящимся перед зарёй бедуинам, о привязанности птиц-малиновок к созвездию Парус. Эту симпатию по-русски именуют Любовью. Стихия любви и симпатии озаряет видимый и невидимый нам космос. Роза любит соловья, а Лена любит Петю, а Запад в тайне обожает Восток. Вселенная пронизана чувствами, эмоциями, восхищениями, взаимными притяжениями.
Данная картина мира известна человеку с седой древности. Во время оное часть волков проявили симпатию к человеку, да так что сдала ему большую часть своей кормовой базы — бесчисленные стада травоядных. И осталась служить ему верными псами. Так произошла Сборка-с-волчьим-тотемом. Но часть волков отказала нам в благосклонности. Они сохранились дикими, но свободными бирюками. Дельфины любят людей просто так, как родных детей. А люди воспылали чувствами к кошкам. Органическая сборка через любовь и симпатию никуда от нас не делась. Просто она ни на виду, не в почёте у нынешней цивилизации.
«Олдовая» часть человечества по-прежнему пытается жить в парадигме Железного века, хотя минуты его на исходе. Карантин, грустный Собянин в роли «последнего Платона», президенты вещающие из бункеров биологической войны — всё это суть уходящая натура Осевой эры. На другом полюсе стоят пророки трансгуманизма, изготовители Искусственного интеллекта (этакого философского гомункула новейшего времени). Они стремятся к экстренной и чрезмерной сборке с машиной, страхуются и предохраняются как могут от стихии страданий и иерархий старого мира. Ради спасения (как они его себе понимают) успешные технологи наладили выпуск бесконечного количества девайсов, усиливающих способности головного мозга.
Смартфоны самый известный гаджет новой эпохи, а сколько ещё возникнет умных обоев, ремней, зубочисток и галограмм и иных «складок виртуальной реальности» с запуском системы 5 G и 6 G ?
«Новые скифы» с любопытством наблюдают мировую технологическую революцию постмодернистов, но мы утверждаем, что сегодня совершенно недооценены ценности органического живого мира.
План «Новых скифов» другой — органическая сборка с космосом, через главный орган коммуникации и симпатии — через сердце!
Смартфоны для мозга есть, но где же лав-фоны для сердца?

Квантовая монадология

В современной мысли и науке принято считать сердце всего лишь мышцей, между тем с незапамятных времён сердце воспринимается в различных религиях и духовных практиках как тончайший инструмент, способный через определённые методики преобразовывать человека и помогать в общении человека с тонким миром. Выражение «видеть сердцем», «слышать сердцем», «сердечные цвета» говорят об особых возможностях постижения мира именно через этот орган.
Не счесть практик и медитаций, сегодня существует явный всплеск интереса к контактам через сердце, действуют церкви, школы, курсы.
Но этого конечно мало. «Новые скифы» предлагают именно поставить нам всем на развитие человечества через сердечное понимание мира. Поскольку языком сердца является любовь и симпатия, то вот и имя для следующей эры — Эпоха Любви.
Сердце наиболее ритмичный орган нашего организма. Именно через его ритмы и движения можно прикоснуться к ритмам космоса, заговорить на его многообразных языках.
Скифы с нетерпением ждут полноценного начала квантовой революции. Потому что квантовая механика оперирует бесконечно малыми частицами света, звука, гравитации, времени. Эти частицы находятся в состоянии постоянной Сборки — суперпозиции, именно из них формируется окружающий нас космос. Благодаря сборке с квантовым миром человечество сможет открыть для себя невероятные возможности, новые измерения, проникнуть в тайну энергии времени и гравитации. Структуру квантового мира предсказал германский философ Лейбниц, тот что спорил с Декартом, утверждая, что мир можно понять не столько мыслью, сколько опытом. Лейбниц в труде «Монадология» нарисовал космос бесконечно малых духовных сингулярностей, самодостаточных субстанций. (15) Соединяясь в причудливом порядке эти сингулярности — монады — преобразуются, выходят на новые вибрационные уровни души и космоса.
Воспринимая квантовую революцию через призму монадологии Лейбница мы ясно понимаем, какой именно орган сможет осознать и понять квантовые метаморфозы на уровне души. Конечно это — сердце!
У нас и сегодня есть сердечные молитвы Франциска Ассизского, световые и цветовые озарения шиитских суфиев, «умная молитва» к сердцу православных исихастов и многие другие практические инструменты постижения космоса, богов и иных миров.
Но видимо на этапе строительства Эпохи Любви и этого будет мало. Нам понадобятся гуманитарные технологии и возможно и физические девайсы, способные на квантовом уровне расшифровать сердечные послания и перевести через сердечный язык для нашего мозга великие знания мира света, времени и гравитации. Переводить для мозга через его сборку с сердцем великую мудрость страны бегущих фотонов, империи гравитонов, реки хронотронов.
Знания, почерпнутые в мирах монад, совершенно по-другому развернут представление человека, как о себе самом, так и о мире в котором он живёт. И никакой искусственный интеллект таких знаний и возможностей для человека не даст.

Революция Сердца

Общение через сердце подарит людям возможность прямого диалога со звёздами, отдалёнными галактиками, параллельными мирами и близкими живыми существами. И необязательно будет строить ракеты, которые еле едут с по галактике с черепашьей скоростью. Через изучение мира суперпозиций, через подключение к энергии времени можно будет мгновенно общаться с самыми удалёнными сферами бытия, черпать оттуда новые навыки, повышать человеческие вибрации. В новом увлекательном открытом мире страдать будет просто скучно. Каждый человек сможет стать великим творцом, поэтом и музыкантом для всей вселенной.
И здесь незаменима роль «вернувшейся» в бытие цивилизации женщины. Сердечные люди-блиемы, окрашенные художником Кляйном в синюю кожу Астарты — словно фотографии женского существа через аппарат Кирлиана.
Говорят, что так ангелы рисуют вечерами на русском снегу!
Именно женщина как никто «видит сердцем», через её невероятные сверхспособности к космической Сборке только и возможно открыть врата Иштар в новейшее время — в необыкновенную красивую бесконечную эпоху Любви!

И именно через женскую любовь можно сохранить тонкий мир и гармонию нашей планеты, восстановить поломанную биосферу. И наш первейший долг — с помощью новейших биотехнологий — вернуть все уничтоженные человеком виды биологических существ на земле — от сибирских мамонтов до древнерусских гепардов и птицы Моа. Это будет сродни старинной алхимической операции — возрождению розы из пепла.
Именно так будет реализована миссия человека как вида Природы. Сборка через сердце с иными мирами и «звериный стиль» новейшей экологии. С помощью квантовых и гуманитарных технологий.
Главное — повернуть мышление людской популяции в правильное русло. Скифский сфинкс Александра Блока — Родина-Мать Россия жива и приходит в себя после катастроф предыдущей эпохи.
Согласно большинству религиозных и природных знаков и пророчеств, от трудов русских софиологов до Фатимского явления Богородицы — именно России с помощью женской стихии и своего Непорочного сердца предстоит спасти и преобразить уставший и запутавшийся мир.
Именно здесь взрастает и отсюда будет реализована новейшая революция Сердца. Из России начинается великая Эпоха Любви.
А «Новые скифы» в евразийских городах уже начали свою проповедь.
Часы мира перевернулись.
Всё только начинается.

Павел Зарифуллин

Ссылки:

1. Карл Ясперс «Смысл и назначение истории» М., 1991
2. Павел Зарифуллин «Белая Индия», СПб, 2017
3. Клодт Леви-Стросс «Печальные тропики», М., 2010
4. Павел Зарифуллин, эссе «Красная ведьма» в книге «Новые скифы», СПб, 2014.
5. Фридрих Энгельс «Происхождение семьи, частной собственности и государства»
6. Мирча Элиаде «От Залмоксиса до Чингисхана»
7. Зигмунд Фрейд «Моисей и монотеизм»
8. Джеймс Фрезер «Золотая ветвь»
9. Роман Багдасаров «Свастика»
10. Агриппа Неттесгеймский «Оккультная философия»
11. Павел Зарифуллин эссе «Люкримакс американский» в книге «Звериный стиль Ивана-царевича», СПб, 2015
12. Павел Зарифуллин, эссе «В вещей тьме царства сердец» в книге «Новые скифы», СПб, 2014
13. Пётр Козлов «Монголия и Амдо и мертвый город Хара-Хото. Экспедиция Русского географического общества в Нагорной Азии. 1907-1909 гг». — М., 1923
14. Жаль Делёз, Феликс Гваттари «Капитализм и шизофрения»
15. Готфрид Лейбниц «Монадология»