Азербайджанская ашугская поэзия

Ашуг Гурбан АГДАБАНЛЫ

(1859–1925)

ОТНЫНЕ

Страшили пятьдесят, а пережил –
И к ста годам не испугать отныне.
Душа моя, в бушующих морях
Ныряльщицей должна ты стать отныне.

Подходят злыми полчищами дни,
Как в крепость, в душу ломятся они,
И если осени весна сродни,
То лучше ей не наступать отныне.

Я соколицу выпустил из рук,
Мне вновь не расцвести, я – жёлтый луг.
Не вижу Сервиназ нигде вокруг,
Мне в поисках её рыдать отныне.

НЕТ!

Послушай, госпожа моя, послушай,
Тут ни крупицы нет обмана, нет!
Я рану показал – врачи сказали:
«Неизлечима эта рана, нет!»

Мне без любимой жизни нет на свете,
Но как же прекратить мученья эти?
Наверно, избавленье только в смерти,
Хотя она и нежеланна, нет!

Сумеет с этим справиться недугом
Лишь тот, то нас соединит друг с другом.
При жизни я готов к твоим услугам,
А вдруг очнёшься: нет Гурбана, нет!

ПОТЕРЯЛ

Нечаянно лицо твоё увидел
И ум, как говорится, потерял.
Не только ум, но жизнь свою и веру
Я из-за светлолицей потерял.

Блажен, кто, видя солнце на рассвете,
Молитву сотворит в минуты эти,
Ты – тоже солнце, я тебя заметил
И случай помолиться потерял.

Стоял Гурбан, внезапно онемевший…
Напрасно утешенье: «Нос не вешай».
Погибнуть лучше, чем прослыть невежей –
Такую соколицу потерял!

Ашуг Гусейн БОЗАЛГАНЛЫ

(1860–1941)

СЕГОДНЯ

У красавиц празднество опять,
Что за чудо предо мной сегодня!
Как сомкнулись брови – не разъять,
А лицо сравню с луной сегодня!

Светится дорога, свет кругом,
И в наряде, схожем с цветником,
Милая вошла в наш скромный дом –
Не молчи, мой саз родной, сегодня!

Помирился с той, которой мил,
С нею хлеб впервые преломил.
Я, Гусейн, воскликну на весь мир:
Это – праздник наш двойной сегодня!

ИЛИ НЕТ

Сказал бы я неучу слово одно,
Да кто его знает: поймёт или нет…
Пусть вашими будут чертоги, а нам
Хотя бы чердак отойдёт или нет?

Стремится отец наставлять хорошо,
Как сыну конём управлять хорошо.
Охотнику надо стрелять хорошо,
А счастье решит: попадёт или нет.

Боюсь я: садовник-умелец умрёт,
А в сад самовольно пришелец войдёт
И лучшую гроздь как владелец сорвёт –
Обида весь сад обожжёт или нет?

НЕ МОЖЕТ

Купчишке не показывай товар,
Которому цены он дать не может.
Скакун не подведёт, хотя и стар,
На нет сойти былая стать не может.

Вдали темнеют взгорья, погляди,
А я седею с горя – погляди.
Медь потускнеет, сколько не луди,
Как золото, она блистать не может.

Живу с моею совестью в ладу
И речь по справедливости веду.
Когда имён достойных нет в роду,
И отпрыск именитым стать не может.

Шаир Чобан АФГАН

(1866–1924)

ПРИШЁЛ

Я получил приятное письмо,
Привет любви и дружбы знак пришёл.
Да, я отвык от радости давно,
Мой чёрный день – не помню, как пришёл.

В горах – ручьи, фиалки – благодать,
А мне пора настала увядать.
Того, что было, вновь не увидать –
И в душу, как в ущелье, мрак пришёл.

Афгана горе жжёт всё горячей.
Простор земной, простор бескрайний – чей?
А если создан мир для богачей,
То почему в него бедняк пришёл?

Красавица

Какая поступь, а какие косы!
Мне волосок один продай, красавица!
Я подставляю грудь свою мишенью –
Ты копьями в меня кидай, красавица!

Молитесь Богу за её здоровье,
За белизну её и полнокровье.
Пусть будет соколицею в гнездовье!
Какую муку хочешь дай, красавица!

Но не замучь Афгана в одночасье,
Казнить невинных – тёмное пристрастье,
А если ты прикрикнешь: убирайся!
Пусть разорится весь ваш край, красавица!

ЛЮБИМАЯ

До светлого я дожил дня,
Добро пожаловать, любимая!
Ты снова вспомнила меня,
Добро пожаловать, любимая!

Присядь с дороги, отдохни,
Широкий пояс расстегни.
Давай былые вспомним дни,
Добро пожаловать, любимая!

Родные извещу края:
Пусть на исходе жизнь моя –
Тебя дождался всё же я,
Добро пожаловать, любимая!

ЗАБУДЬ АФГАНА

Как быстро ты забыла все, ханум,
Зачем ты уколола в грудь Афгана?
Сама же позвала, и я пришёл,
Да, видно, был никчёмен путь Афгана.

Когда такая пред немым вильнёт,
Заговорить пытается и тот,
Стыда ни капли, похоть так и прёт –
Смогла красотка обмануть Афгана.

Тебе отныне веры никакой.
Что за божба в развалине пустой!
Ослицам в самый раз жеребчик твой,
Взбесилась ты, оставь – забудь Афгана.

НЕ РАССЕРДИТСЯ ЛЬ?

Пируйте, веселитесь, господа!
Тот, кто в нужде весь век, не рассердится ль?
У вас шафранный плов – у нас бурда,
Кто даже хлеб забыл, не рассердится ль?

Шелка и шубы бурые у вас,
Зовётся кожа шкурою у нас,
У нас рабыни, гурии у вас,
Промолвить вслух – богач не рассердится ль?

Неправильно устроен этот свет,
И сердцу моему покоя нет.
Афган, не сосчитать народных бед –
Разумный человек не рассердится ль?

Хайят МИРЗА

(1885–1922)

ЗЛОБНАЯ СУДЬБА

В мечтах я сад растил и сторожил,
И ждал нетерпеливо урожая.
Обнёс я сад оградой из огня,
Сгорал садовник, ягод ожидая.
Я возле родника замедлил шаг,
Поныне смех подруг звучит в ушах.
У троп оленьих пропадал в горах,
Лань изловить напрасно полагая.

Из края в край, то горный, то степной,
Иду-бреду, забыл я путь домой.
И злобная судьба не сладила со мной –
В невольники взяла любовь слепая.

НЕ РАЗЛУЧАЙ

О небо, я прошу тебя:
Ты снег с горой не разлучай,
А также с розой соловья,
Гранат с айвой не разлучай.

Лукавый взгляд и лёгкий смех –
Я больших и не жду утех.
С надеждой никого из тех,
Кто слаб душой, не разлучай.

Любить кудрявую трудней,
Ведь каждый локон будто змей,
И всё же с милою моей,
С моей судьбой не разлучай.

МЕНЯ

Злодейка, что подругой притворялась,
С чинаром вровень ставила меня.
Священным называла минаретом
И то и дело славила меня.

Я с целым миром был готов сразиться,
Чтобы с тобой ещё тесней сродниться,
Теперь могу с покойником сравниться –
Ты до того ослабила меня.

Я сразу одряхлел, как в страшной сказке,
Я – пленный франк, невольник африканский,
Я – чёрный раб, а ты – сатрап заправский,
Надеть ярмо заставила меня.

Со мною локоны твои играли,
Пьянящий мускус свой в меня втирали.
Давно ль я спал с тобою, не вчера ли –
Сегодня ты оставила меня.

http://luch.az/klassika/prozaazlit/5199-azerbaydzhanskaya-ashugskaya-poeziya.html