|

Альбигойская ересь, рыцарь в фиолетовом костюме и другие тайны …

1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (No Ratings Yet)
Загрузка...

 

 

 

 

Александр Костин
Альбигойская ересь, рыцарь в фиолетовом костюме и другие тайны романа (Мастер и Маргарита)

24 декабря 2006 года стало известно, многосерийный фильм российского режиссера Владимира Бортко (Мастер и Маргарита), снятый по одноименному роману Михаила Булгакова, удостоился престижной премии (Тэфи). Практически — это первая удачная попытка экранизировать роман. Может быть дело в том, что сериал — в принципе — не столько пропущенное через авторское восприятие поистине неземной глубины и сложности романа, а добросовестное его переложение, экранизация в буквальном смысле этого слова, где практически нет отступлений от оригинала (не считая виртуозной работы операторов, вполне современного уровня применения спецэффектов и оригинальной компьютерной графики).
То есть основная нагрузка пала на Михаила Булгакова. Но надо сказать, что свою работу режиссер и актеры выполнили виртуозно. Показательно, что были приглашены не герои рекламирующих прямо или скрыто тот или иной товар (мыльных сериалов)а оставшаяся не у дел с победой рыночных отношений в искусстве когорта актеров старой, классической школы.
Классической была и режиссура и игра таких титанов как Олег Басилашвили, давший нам понять, как должен выглядеть сам сатана, и рыцарь — фигляр Коровьев (недавно умерший Александр Абдулов) и волшебным образом сочетающая в себе и ангельское и бесовское начало Маргарита — Анна Ковальчук.
Но в то же время, несмотря на казалось бы такое логическое объяснение, остается странное ощущение, что кто-то, наконец, снял запрет на экранное воплощение Мастера и Маргариты. Известно, что до сих пор попытки известных режиссеров, например, Элема Климова, экранизировать роман не удавались, и многие убеждены, что здесь замешана мистика. То, что все же выходило на пленке — безликие, не передающие духа романа поделки, вроде польского одноименного сериала.
Может, неспроста режиссеры стали перед началом работы обращаться за благословением в Русскую Православную Церковь, хотя известно, что Церковь, причем не только православная, в целом неодобрительно относится к этому произведению.
Но в чем суть этой волшебной тайны, с которой не могут справиться режиссеры и над которой уже несколько десятков лет бьются литературоведы? Роман Михаила Булгакова (Мастер и Маргарита) — произведение многоплановое, в нем несколько, на первый взгляд
не очень связанных между собой линий. Но все нити, соединяющие разрозненные фрагменты, уходят в глубину, где они связаны в один неразрывный узел, являющийся ключевой идеей произведения.
Ибо главной целью автора был не только рассказ о необыкновенно чистой и высокой, поистине неземной любви Мастера и Маргариты. И вовсе не месть советским литературным критикам, преследовавшим писателя, к примеру, таким, как Авербах (изображенный в романе под именем Берлиоза) или бездарным поэтам вроде Демьяна Бедного, писавшим конъюнктурные оды во славу научного атеизма (в романе Иван Бездомный) и не обличение советского политического строя.

Зло как опора добра  

Последний предстает в романе лишь как часть земного зла, господствующего на земле и которое побеждают силы, олицетворяющие с точки зрения религии зло мировое, которое оказывается по отношению к несчастным героям романа добром. Это зло представляется как бы опорой добра. Мало того, Воланд, олицетворяющий космическое Зло или Тьму, постоянно противопоставляет себя Свету даже в том, что перекраивает по-своему евангельские изречения, придавая им противоположный смысл. Помните, в Евангелии сказано: (Просите, и дано будет, ищите и найдете, стучите — и отворят вам). Но что советует Воланд Маргарите? Никогда ничего не просите, придут и все сами дадут). Что в романе и произошло. Почему?
Здесь мы должны обратить внимание на едва ли не самый важный мировоззренческий вопрос: что такое Зло или Дьявол с точки зрения мировых религий? Добро или Бог — это эволюция созидание, путь к мировой гармонии и вселенской Любви.
Зло — это инволюция, разрушение, сведение мира к нулю. Согласно одному из переводов (Фауста) Гете, Мефистофель так ответил Фаусту на вопрос: (Кто ты?) ?) (Я часть той Тьмы, что Свет произвела, надменный Свет, что спорить стал с рожденья, с извечной Ночью, матерью творенья) первый взгляд странным кажется то, что в книге Булгакова представлена совершенно иная картина. Он как злую силу, нарушающую равновесие, выставляет человеческие пороки и политический строй, который представляется как следствие этих пороков. Воланд же — это воплощение мировых космических сил, являющихся изначальной и движущей силой Бытия и Бог — лишь одна их сторона. И по сути, нет Добра и Зла, а есть две противоположные стихии — Тьма и Свет, из которых состоит Вселенная и равновесии которых смысл и причина ее существования. 

Самый благородный и самый рыцарский народ в мире

Откуда у сына священника такие взгляды и куда ведут нити? Известно, что отец Булгакова был не просто священником, а известным ученым, теологом, знатоком различных философских учений, в том числе и малоизвестных. Эти интересы передались и сыну. Известен интерес Михаила Булгакова к истории. У него хранился средневековый фолиант, посвященный истории юга Франции. И на одной из иллюстраций был изображен рыцарь в темно-фиолетовом костюме. Кто этот рыцарь? Какая глубокая, и не только историческая, но и мировоззренческая тайна скрыта в этом образе?.
Кто внимательно читал роман, тот помнит, что фиолетовым рыцарем оказался никто иной, как Коровьев, когда в последний день расчетов облик всех персонажей претерпел трансформацию.
Нити ведут вглубь веков, а точнее, в 11 — 12 века новой эры, на юг Франции, который назывался Лангедок (Langue d hoc). В переводе на русский язык (hoc) означает (да). Это ключевое слово, по которому отличали южный, ныне почти вышедший из употребления южнофранцузский диалект, по — сути, отдельный провансальский язык, от северного, называвшегося (Langue doil. Не только язык отличал Север и Юг Франции, Это были принципиально разные цивилизации.
И по сей день даже внешний облик французов севера и юга разный. Блондины и шатены севера, во многом сходные со своими соседями немцами и голландцами — это совсем не то, что черноволосые и черноглазые южане, прямые потомки некогда поселившихся здесь римлян. Здесь меньше была разрушена античная цивилизация, здесь, в отличие от полуварварского Севера процветали искусство, наука, философия, в том числе и различные эзотерические учения.
Придворные и бродячие поэты слагали необыкновенно изящные стихи, посвященные их богиням, прекрасным и недоступным как снег на вершине Монблана дамам. Ибо известный  в южной Европе культ прекрасной дамы возник именно здесь, в Лангедоке.
Здесь благородные рыцари во имя своих богинь погибали на турнирах и, гордо бросая перчатки тем, кто хоть малейшим намеком задел честь их богинь (которые, как правило, имели законных, соединенных с ними узами церкви мужей) умирали на дуэлях. Но эта цивилизация погибла. Поэт с горечью писал, что погиб самый благородный, самый рыцарский народ и мире. Что погубило ее?

Рукописи не горят

Ее сгубило учение, называемое альбигойской ересью. Высокий уровень грамотности и увлечение уже упомянутой эзотерической философией, а то и магией сослужили Лангедоку недобрую службу. Именно здесь возник своего рода (ревизионизм) в трактовке католических догм Веры, и он был гораздо глубже, чем более поздний протестантизм. Ибо протестантизм никогда не выхолил за рамки четырех канонических Евангелий. Здесь же, в Лангедоке, как и в некоторых других частях южной Европы, произошел синтез христианства с восточными религиозными и философско-эзотерическими учениями, и прежде всего, с манихейством. Манихейское учение пришло в Европу с Востока. Но каким образом? Известно, что в средние века весь Старый Свет был соединен от Китая до Лангедока воедино Шелковым путем. И по этому пути караваны верблюдов, путь которых лежал через леса и горы, реки и горячие пески, привозили не только шелк и пряности, но и идеи, учения, которыми тогда бурлил Восток, ибо тогда Европа была отнюдь не самой цивилизованной частью мира… Кроме того, известно, что многие купцы и географы — проводники караванов, рахдониты (от фарсидского (рахдон) — знающие дороги) разбогатев, часто поселялись в благословенном Лангедоке, на берегу лазурного Средиземного моря.
Постепенно влиятельные, уважаемые и богатые переселенцы влились в состав правящей элиты, дворянства. Все это привело к тому, что здесь сложилась среда, наиболее восприимчивая к восточным учениям. Корни манихейства — в наиболее сложной и глубокой с философской точки зрения религии Востока — зороастризме, распространенном в Иране, в Центральной Азии и у нас, в Азербайджане. Согласно зороастрийской концепции мироздания (бытие) вселенной определяют два противоположных начала — Свет и Тьма, олицетворенные богом Света Ахурамаздой и богом Тьмы Ангроманьо (в европейской транскрипции Ормузд и Ариман) .
И хотя Тьма связана со злом, а Свет с добром, эти силы находятся во вселенной в равновесии, которое определяет устойчивость и стабильность бытия. Эти миры противоположны и несовместимы, но они — суть бытия, как две стороны медали, как левая и правая стороны. Но классический зороастризм — религия оптимистичная, ее определяет вера в гармонию мира, в основополагающую ценность нравственности и упорного честного созидательного труда. Согласно книге пророка зороастризма Заратуштры вырастить хороший урожай пшеницы, это все равно, что прочитать тысячу молитв. Тогда как более поздние формы, в том числе и манихейство, проникнуты пессимизмом и мыслью о невозможности противостоять злу на земле.

Отсюда следующая ступень данной мысли- души, являясь частью Света, оказались заключены в темницу материи, хозяином которой является Тьма и поэтому их надо скорее освободить от постылой временной земной одежды. Понятно, к каким кровавым эксцессам может привести такая теория. Кстати, забегая вперед, напомним, что именно так поступили с Мастером и Маргаритой хозяева Тьмы, когда они, прежде чем забрать их с собой, умертвили их тела. Подобная концепция дошла до нас в некоторых новомодных эзотерических учениях. Смысл ее такой (Зло и Добро) — две части Абсолюта, начала всех начал.
Подобные теории, согласно мыслям  известного историка Льва Гумилева, являются идеологическим обоснованием антисистем, возникающих в регионах, где сталкиваются представители разных суперэтносов.  (Суперэтнос — это группа стран, народов, объединенных культурной, религиозной и цивилизационной общностью, с определенным набором культурных, религиозных, моральных и иных ценностей). Антисистемы , как правило, губительны для всех народов и государств, а в конечном итоге, они губительны и для тех, кто сознательно культивирует антисистемы, чтобы ослабить, деморализовать, ввести в заблуждение своих противников. К примеру, многие считают вариантом таких антисистем и марксистское учение, и современные различные либеральные теории. Почему? На первый взгляд они зовут вперед, к идеальному переустройству мира, к прогрессу и процветанию. Правда, основанным не на воле Божьей, а на умозрительных и чисто материалистических выводах. Причем, чтобы начинать строить, вначале надо все снести до основанья. Перебив при этом всех, хоть в чем-то несогласных. Что и требовалось доказать. Эти концепции, навязываемые другим народам, с иной культурой и менталитетом, желание всех сделать такими, какими их хотят видеть авторы данной теории, (обязательно при этом поделив мир на избранных и остальных) обладают всеми признаками антисистемы. В результате народы эти либо погибают, либо (рассыпаются розно), то есть теряют свое самосознание. Именно так совсем недавно рассыпался СССР Именно это произошло в 12 веке в Лангедоке.
Как мы уже говорили, манихейская теория в корне противоречит пониманию мира, которое закреплено в мировых религиях — христианстве, исламе, иудаизме, индуизме, буддизме.
Ибо без искривления пространства не было бы самого пространства. Ибо равновесие — это аннигиляция, что означает сведение к нулю. Но с другой стороны, если бы не было тьмы, мы не знали бы, что такое свет, не будь холода, мы не ценили бы тепла. Закон Ньютона гласит: каждому действию противостоит равное и противоположно направленное противодействие. Но автомобиль, отталкиваясь колесами от дороги, все же движется вперед. А Вселенной исчезнуть во мраке аннигиляции препятствует созидающая воля Господа. Но в учении альбигойцев эта четкая концепция оказалась размытой.
А рыцари на досуге шли еще дальше. Их интерес к различным тайным магическим учениям привел к таким теориям, от которых уже стало попахивать (серой) или сатанизмом. Папа Римский, естественно, навострил уши. Но этому способствовала не только ересь, но и богатства Лангедока. Провинция уходила из-под контроля не только наместника Бога на земле, но и королевской власти, прежде всего набирающего силу Парижа. Сначала Рим пытался бороться с Тулузой убеждениями, проповедями, диспутами. Но альбигойцы были непреклонны.  Кстати, откуда в романе появилось выражение (Рукописи не горят)?
По преданию, папский легат, в очередной раз пытавшийся вернуть альбигойцев в лоно католической церкви, уехал, оставив рукопись, где были записаны все доводы, опровергающие ересь. И что же? Ее попытались сжечь. Но пергамент упорно не хотел гореть, несмотря на необыкновенно жаркий огонь. Действительно, такие рукописи не горят!

То есть писателем в эту фразу был заложен не только переносный смысл, ибо настоящее искусство не может погибнуть, но и реальная историческая подоплека. Подобную основу мы видим и в эпизоде, где описывается убийство Иуды. Понтий Пилат, будучи не в силах предотвратить распятие Иешуа, посчитал, что организовав убийство Иуды, он сможет хоть частично искупить свою вину. И он отдал приказ об убийстве в оригинальной форме: (У меня есть сведения, что его сегодня зарежут) Подчиненный Понтия Пилата понял эту фразу как руководство к действию. Но известно, что граф Тулузский дал рыцарям аналогичное указание. (Я знаю, что легат благополучно покинет наши владения. Но будет убит, когда переправится через пограничную реку).

За что был наказан Коровьев?

Именно расправа над посланцем Папы стала если не причиной, то по крайней мере поводом для объявления Римом альбигойского крестового похода.
Главными исполнителями были войска севера Франции под командованием Симона де Монфора. Теперь мы подходим к расшифровке образа Коровьева , значение которого в раскрытии главной идеи романа гораздо больше, чем это кажется на первый взгляд. За что же был наказан Коровьев, фигляр в нелепом кургузом пиджачке, никогда не расстававшийся с треснутым лорнетом, но свита  Воланда, однако, называет его рыцарем?  Где мог существовать рыцарь, знакомый с различными магическими учениями, знающий тайны Света и Тьмы? Скорее всего, в Лангедоке, ибо в  остальной Европе в ту эпоху рыцари часто не умели читать и писать. И этот рыцарь как раз был наказан за слишком вольное толкование этих  тайн. Помните, Воланд, в ту страшную и знаменательную ночь когда происходил полный расчет по долгам, сказал Маргарите: (Этот рыцарь в свое время неловко пошутил. Его каламбур о свете и тьме был не очень хорош. И ему пришлось прошутить гораздо дольше, чем ему этого хотелось).
Суть этого каламбура вот в чем: когда войска северян под командованием Симона де Монфора осадили Тулузу, командующий погиб от попадания ему в голову камня, пущенного из метательного орудия.  Увы, это не остановило штурма. Тулуза пала. Была разгромлена вся правящая и интеллектуальная элита Юга. Можно сказать, что вместе с ересью была уничтожена уникальная культура — наследница Рима. Но в момент гибели вождя врагов сердце осажденных окрылила несбыточная надежда. Один из рыцарей, поэт (а рыцари, как правило, по совместительству были поэтами) написал по этому поводу стихотворение:

A totz cels de la villa
Car en Simos moric
Venc d eitan d aventura
Que l Escurs s  esclarsic

Что в построчном переводе с провансальского означает: (Ко всем гражданам, узнавшим, что погиб Симон, пришла такая радость, что Тьма осветилась.
Но Тьма никогда не может осветиться, ибо она и Свет — это несовместимые противоположности. И страшное кощунство с точки зрения манихейской теории повлекло за собой не менее страшное наказание — благородный фиолетовый рыцарь на 800 лет превратился в жалкого фигляра и верного слугу хозяина этой самой тьмы.
И еще. Остается странное ощущение от неожиданной смерти еще довольно молодого актера, Александра Абдулова, блестяще сыгравшего в фильме эту роль. Не слишком ли глубоко копнул актер, проникнув в своей блистательной игре в тайны, скрытые от нас, пока мы на земле?

Заступничество, за которое платят слишком высокую плату

Эти слуги вместе с хозяином делают дело, несколько странное для них — восстанавливают справедливость, наказывают порок, оценив по достоинству величие любви Мастера и Маргариты, находят для них пристанище, предварительно наказав их обидчиков. Но странным их поведение кажется только с точки зрения традиционных конфессий.

Согласно же манихейской теории, они, являясь, также, как и Свет, гарантом вселенского равновесия, устраняют то, что этому равновесию мешает. А воцарившийся на просторах СССР строй являлся с точки зрения автора вопиющим нарушением такового.
Отсюда и выбор вечной судьбы героев, сделанный посланцами Света. В сцене на крыше посланец неба Левий Матвей просит устроить судьбу несчастных влюбленных. И на слова Воланда: (Пусть Он берет их в свой Свет), получает такой ответ: (Им не нужен Свет, им нужен покой). Почему чистые и светлые герои оказались ненужными в Царствии Небесном?
Чтобы это понять, нужно перейти у другой теме, сквозной нитью проходящей через роман — теме Иешуа Га Ноцри, то есть Иисуса Христа, теме, на первый взгляд не связанной с вышеизложенной, но фактически вытекающей из нее и являющейся по сути подтверждением воззрений Булгакова на основе максимально высокого примера. Первое впечатление — это попытка представить, смоделировать более современным языком и в более современных понятийных категориях события, связанные с миссией Господа Иисуса Христа. Роман называли даже (Евангелием от Булгакова). Но Иешуа Булгакова разительно отличается от евангельского Иисуса. И было бы ошибкой объяснять это влиянием идей Л. Н. Толстого о (непротивлении злу насилием). Источник гораздо древнее. Булгаков опирался также на христианскую литературу, но иного плана.
Известно, что в ранний период развития христианства существовало множество преданий, рассказывающих о спасительной миссии Иисуса Христа. И часть их развивалась под влиянием господствующих тогда философских и мистических учений. В частности, до нас дошла богатая библиотека гностической философии (название происходит от греческого слова гносис —  знание), развивавшейся в первые века новой эры в восточной части Римской Империи. Гностики признавали божественную сущность и миссию Христа, но толковали их несколько иначе.
Например, в апокрифе от Иоанна прослеживается влияние и каббалы, и буддизма, там есть и прямые ссылки на учение Заратуштры.
Затем в третьем веке новой эры на Первом церковном соборе истинными были признаны четыре Евангелия, по сей день являющиеся главными книгами христианства любого направления — это Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна. Остальные же были объявлены апокрифическими, то есть не соответствующими истинной идее христианства. Основная часть этих книг не дошла до нас. Но сегодня известны апокриф Иоанна, евангелия от Фомы, Никодима, Марии, и другие.
Некоторые из них дошли до нас непосредственно, находясь как бы в спецхране библиотек Ватикана, Московской патриархии и Ближнего Востока, другие же найдены при археологических раскопках, в частности, в Египте. И Булгаков, рисуя образ Иешуа Га Ноцри, опирался именно на апокрифы. С апокрифами связан эпизод, где Левий Матвей (прообраз евангелиста Матфея) пытался украсть тело Иешуа, история убийства Иуды и другие мотивы. И Булгаков выбирал те сюжеты, которые наиболее соответствовали его концепции. Поэтому рассказ о Иешуа исходит, по сути, из того же узла романа, что и другие его линии, и корень его там, в погибшей цивилизации Лангедока.
Эта точка отсчета выбрана не случайно, ибо тогдашнее положение, в котором он оказался в тот исторический период, когда было еще очень далеко до света в конце туннеля, и свет в конце его мог оказаться лишь встречным поездом, привели к тому, что он искал нравственную точку опоры в таком неожиданном месте. Герои, да и сам Булгаков испытывают неверие в возможность справедливости в том мире земного зла, в котором они оказались. Они, согласно христианской концепции, не выдержали испытания.  И стали искать заступничества у Зла Вселенского.
Проиллюстрируем это очень распространенным примером из нашей современности: в наше время люди, не веря (и большей частью справедливо) в способность государства защитить их от преступного мира, часто ищут защиты у авторитетов того же преступного мира, у (воров в законе), ибо реально только они могут умирить расхрабрившихся (шестерок). Понимая, что (авторитеты) за такое (заступничество) могут потребовать слишком высокую плату.

 

Leave a Reply